Гадалка

— Я начала их стягивать и в этот момент на меня выскочил «Ниссан». Хорошо ещё, что водитель успел затормозить, и я отлетела не очень далеко. В общем, Супермен из меня никакой — машина оказалась крепче. А я всё-таки стянула с головы свои ажурные и спрятала их в карман, да видно не до конца. Водитель вызвал «Скорую», я позвонила Димке. Он прилетел, чуть не убил того водителя, но я сказала, что сама виновата. Единственно, над чем потом угорала, хоть и было больно, так это над фразой одного санитара: «Прикинь, как её ударило, аж трусы слетели». На что другой осмотрел мои джинсы и спросил: «А как?» В общем, я та ещё человек-загадка.

Долго сдерживаемый смех вырвался и прогремел праздничным салютом под сводами больничной палаты. На звуки дикого хохота в палату заглянул Дмитрий. Он хмуро осмотрел женщин и, от вида его мрачного лица, хохот усилился.

— Веселитесь? Мужья ваши ещё не знают, чем вы тут занимаетесь.

Последние слова потонули в новой вспышке. Он только махнул рукой и вышел.

Отсмеявшись, Наталья поделилась последними новостями. Анна порывалась сразу же бежать и бить Андрею по голове гипсовой ногой, но гадалка смогла её отговорить. Зато Анна очень порадовалась за то, как она обошлась с Юрием.

— Знаешь, подруга, говорят, что нет худа без добра. Вон у тебя какое худо случилось, зато Юрий нашелся. А если бы всё было хорошо, то появился бы он? Думаю, что вряд ли. А тот урод сегодня ещё не появлялся?

— Нет, вроде должен подать заявление в суд, но пока тишина.

— Вы крепитесь, милая. Всё у вас наладится. Ведь после дождя рано или поздно появится солнце, — вмешалась в их разговор соседка, которую Анна назвала Риммой Павловной.

— Да-да, ты держись, не раскисай. Я тебя не дам в обиду. Если что, то наеду не хуже того «Ниссана», — погладила Наталью по руке Анна. — А что там Серёжка?

— Странный он последнее время. То нормальный, то какой-то агрессивный. Понятно, что его отец так настраивает, но всё же… Очень странный. Иногда уставится на одну точку и смотрит в неё, словно замороженный.

— Сейчас у него трудный возраст. На такого повлиять — раз плюнуть. Вот только что он тебе улыбался, а через секунду будет кричать, что ты ничего не понимаешь и не должна лезть в его жизнь. Вспомни себя в его годы. Или тебе не хотелось гулянок и внимания мальчиков? Или ты не считала маму сатрапкой и надзирательницей? — наставительно говорила Анна.

— Да уж, подростковый возраст самый опасный, — поддержала соседка от окна. — У меня сын даже пару раз с отцом дрался из-за того, что пьяный приходил, а отец ему выговаривал. Хорошо ещё, что моего Бог силушкой не обидел, справился. Правда, потом Женька извинялся, но отец ему строго-настрого сказал, что, мол, ещё одна пьянка, и он может съезжать с квартиры. Образумился. Теперь внучка нянчу.

— Вот-вот, и твой тоже образумится. И тоже будешь нянчить. На моем потренируешься и будешь, а то, наверно, уже забыла, как это делается?

Если бы сейчас соседка Анны подкралась к Наталье сзади и со всего размаха шлепнула подушкой по голове, это вряд ли оглушило её больше, чем услышанные слова.

— Ты…

— Ага, уже три недели. Оказалось, что это не задержка из-за стресса, — радостно улыбнулась Анна и погладила свой, пока ещё плоский, живот.

Наталья кинулась её обнимать. Постаралась сделать это аккуратно, чтобы не потревожить больную ногу.

— Ой, Анька, поздравляю! А Димка?..

— Тсс, он пока ещё не знает, — Анна приложила к губам палец. — Я с Алексеем договорилась, что он скажет ему, когда вы вместе пойдете по коридору. Это чтобы два человека смогли мне описать счастливый хариус моего мужа.

— А ты сама, что не скажешь?

— Да что-то я боюсь, — смущенно улыбнулась Анна.

— Ну вот, с трусами на голове не боялась по магазину форсить, а тут боишься.

— Так это же не трусы на голове… Пусть лучше узнает от посторонних.

Наталья удивленно посмотрела на свою подругу, но Аня всегда была со своими тараканами в голове, поэтому осуждать её не имело смысла. Она ещё немного посидела рядом с подругой, поговорили про жизнь. Так хорошо и спокойно было рядом с этим светлым человечком, что Наталье не хотелось уходить. Но дома ждал голодный Серёжка.

Хотя, он у неё и взрослый, но надо же всё-таки показать себя заботливой мамой. Как раз открылась дверь, и на пороге показался врач с посеребренными сединой висками.

— Милые дамы, пора на процедуры, так что посторонних прошу удалиться.

— Не вешай нос, Наталья. Всё образуется. Как мне станет скучно, так сразу тебе позвоню. А то я с ногой на танцы ещё не скоро пойду, — улыбнулась на прощание Анна.

— Конечно же, звони. В любое время суток. Ночью аккуратнее, а то могу и поругать, — улыбнулась в ответ Наталья.

— Замётано, подруга! — Анна выставила вверх большие пальцы рук, а потом выразительно посмотрела на живот.