Гадалка

— Нет, — призналась Наталья, — я потом тоже пыталась, но никак. Черты лица… как будто расплываются. Я… я даже сейчас не могу вспомнить, как не напрягаюсь.

— И не сможешь. Такого человека и мать родная не вспомнит, если он отдаст ей приказ забыть. Специально обученные ребята. А этот вообще самородок, каких мало. Смог увернуться от рук государственников и перейти на сторону бандюков. Вроде бы вторые больше платят. Вот с его-то помощью и забрали твоего сына.

— То есть его загипнотизировали? Но зачем? Неужели ради того, чтобы Андрей смог забрать сына? Но ведь гипноз рано или поздно спадет, что же будет тогда?

Юрий отпил кофе, поморщился оттого, что горячий. Он взглянул на Наталью и глубоко вздохнул. Пальцы опять зажили своей жизнью. Они бегали по клавиатуре и нажимали клавиши легко и непринужденно. Вместе с кистями рук они напоминали больших пауков, которые исполняли бешенную «лезгинку».

— Тогда ему просто внушат, что ты сама отказалась от сына. А он не помнит этого потому, что у него был шок и кратковременная амнезия. Внушить можно что угодно и кому угодно. Помнишь Гитлера? Так с ним такие специалисты работали… Закачаешься. Всё, вплоть от мерцания прожекторов до истерики фюрера было продумано и отработано.

— Мамочки, — прошептала Наталья и уткнулась в ладони.

— Ничего. Справимся! И не таких обламывали. Ты бы легла, полежала. Судя по качественно отформатированному компьютеру, нам придется долго сидеть, чтобы что-нибудь выяснить. Я позову, когда смогу восстановить, — Юрий погладил Наталью по колену. — Как только смогу восстановить, так нам откроются тайны персидского двора. Прочтем переписку и, возможно, выясним, куда подевался Серёжка. Отдохни, это процесс не очень быстрый.

— Я… Можно, я прилягу здесь? — Наталья разгребла одежду на кровати Серёжки и вытянулась на покрывале.

Подушка всё ещё пахла его шампунем для волос. Она обняла её и закрыла глаза. Неужели те самые существа, которых показывали одно время по телевизору и которые заряжали воду в баночках, взялись за неё? Она сама не верила в существования сверхъестественного, пока не начала видеть будущее.

Щелканье клавиш выдавало компьютерную музыку. Один раз у Юрия зазвонил телефон, но он тут же сбросил и выключил его. Чтобы не отвлекал. Наталья посмотрела на этого некрасивого мужчину, который примчался по первому зову, бросил все дела и теперь помогает найти сына. Она испытывает некую смесь благодарности, симпатии и… что-то ещё, какое-то давно забытое чувство.

Чувство, когда хочется быть рядом с человеком, когда хочется смотреть на него, разговаривать. Когда нужен не просто животный секс, а ощущение рядом близкого человека. Наталья сама не заметила, как заснула под перестук клавиш.

Ей снился длинный-длинный коридор, белые пластиковые стены которого шевелились. Под прозрачной пленкой возникали и появлялись лица. Они выныривали из белого тумана и снова пропадали. Глаза сияли различными оттенками света. То зеленым, то голубым, то карим. И в этих глазах, как в экранах маленьких мобильных телефонов, светилось будущее людей.

В конце коридора стоял человек в костюме. Наталья не могла увидеть его лица, видела лишь спину. Она пошла к этому человеку. Медленно. Из тумана выныривали и пропадали лица, они что-то кричали, но пленка не пропускала звуки. Наталья прошла половину пути, когда заметила среди мелькания лицо Серёжки. Она дернулась к стене, но лицо сына уже утонуло в белесом тумане.

Пленка оказалась теплой и мягкой. Она продавливалась и в то же время отталкивала. На месте Серёжкиного лица показалось лицо бывшего мужа, Андрея. Но вместо человеческих зубов у него были клыки, как у киношного оборотня. Глаза пылали алым огнем. Наталья отпрянула от стены и увидела с другой стороны ещё одно лицо. Вернее это было лицо манекена, одного из тех, кого оставляют обезличенным. Ни глаз, ни носа, ни ушей. Зато есть пасть и в этой пасти такая же прорва клыков, как у её мужа.

— Я доберусь до тебя. Меня заводит, когда ты злишься, — раздалось рычание с другой стороны, и Наталья оглянулась на лицо мужа, который в этот момент вонзился в пленку.

— Я доберусь до твоего сына! — рявкнуло лицо без черт и тоже впилось в пленку.

Наталья отшагнула к мужчине. Тот по-прежнему не поворачивался. Тонкие струйки тумана вырвались из прокусов. Андрей оскалился и снова впился в пленку, мотая головой, как это делают собаки, когда жрут падаль. С другой стороны рвал перегородку монстр без лица.

Гадалка видела в их глазах себя, лежащую в луже крови. И такое будущее ей не нравилось. Шаг за шагом она отходила к стоящему мужчине. Из прорех уже валил туман, также может струиться пар из-под двери деревенской бани. Лица рвались наружу…

Наталья уперлась спиной в спину стоящего мужчины и оказалась в объятиях крепких рук. Она испуганно подняла глаза и увидела лицо Юрия.