Гадалка

— Ну, не совсем так, — замялся хозяин дома. — Ты же понимаешь, что я бизнесмен и зарабатываю деньги. Ты посмотришь, как клиент передергивает, а потом сольешь мне информацию, а я уже дам нормальный текст. Понятное дело, что ты скажешь правду, ты же дорожишь своей репутацией, но небольшая поправочка сможет принести неплохую надбавочку. Догоняешь? Нет? В общем, ты сначала говоришь мне, а потом уже клиенту доносишь то, что я скажу. За каждого клиента будешь получать не какой-то жалкий косарь, а в десять раз больше.

— Десять жалких косарей?

— Угу, вижу, что догоняешь. Ты пойми, роднуля, что на кону будут вертеться даже не миллионы — миллиарды! И у нас будет шанс отколупнуть в свою пользу. Я тебя озолочу! Будешь жить, как у Христа за пазухой, — мясистое лицо Антона Валерьевича покраснело.

— Всего-то говорить клиентам то, что скажете вы? — Наталья сделала вид, что задумалась. — То есть вы хотите заполучить в руки персонального оракула, который всем будет рассказывать отредактированное будущее, а вы с этого будете неплохо навариваться?

— Вот, ты умница. Тебе тоже нехило упадет, так что не переживай, я своих друзей никогда не обижаю. Давай, решайся. Этого отправим обратно в Ярик, и он будет там сидеть и не рыпаться. А рыпнется, то узнает, как выглядит багажник джипа изнутри, — Антон Валерьевич показал стволом пистолета на бледного Андрея.

Наталья задумалась. Всё равно в покое её не оставят. Если не этот огромный бандюган, то возьмутся другие, которые даже не будут предлагать долю, а весь доход от гадания будут забирать себе. С волками жить, по-волчьи выть. Но как долго это будет продолжаться? Рано или поздно, но она узнает очень много и её просто перестанут выпускать на улицу. Будет клетка. Золоченая или обычная, но клетка. И что будет с Серёжкой? Выбросят на улицу? Или пошлют к отцу?

— Какие у меня будут гарантии? — Наталья тянула время. Она не знала, на кого или на что ей надеяться, поэтому старалась сообразить, как поступить дальше.

— Моё честное, благородное слово, — улыбнулся фарфоровыми зубами человек в спортивном костюме.

— А как я могу ему верить, если Серёжка до сих пор замороженный? — Наталья кивнула на сидящего сына.

— Конечно же нет. И пусть этим… как его… жестом доверия станет его разморозка, — хохотнул Антон Валерьевич. — Но позже. Сначала мне нужно твоё согласие.

Наталья присела возле сына, провела рукой по мягким волосам. Он всё также смотрел на шахматы, словно в этот момент решается судьба мира, и ни до чего другого нет дела. Наталья в сердцах толкнула доску, и фигурки упали на толстый ворс ковра. Сверху их накрыла деревянная доска. Серёжка даже не дернулся, всё также продолжал смотреть на поверхность стола. Как будто ничего не случилось.

«Соображай!» — скомандовала она себе, — «Соображай!» Если согласится, то уйдет в добровольное рабство. Они не отпустят ни её, ни сына. Слащавым обещаниям она не верила. Ни на йоту. А если откажется? Они всё равно не выпустят её, ведь она слишком много знает. Наталья впервые прочувствовала смысл этой фразы — «слишком много знает». В фильмах она звучала естественно, а в жизни…

— Мне надо подумать, — она ещё раз попыталась выиграть время.

— Думай, пять минут тебе хватит? — скривился хозяин дома.

Три пары глаз смотрели на неё. Она же лихорадочно пыталась сообразить, что делать дальше.

— Нет, мне надо пару дней, чтобы всё взвесить. Тебе я наказываю присмотреть за сыном. Если с его головы упадет хотя бы один волос… — Наталья обратилась к Андрею.

— Наташ, ты похоже не догоняешь. Я же сказал — думай пять минут. Минута уже прошла, — хозяин дома начал поигрывать пистолетом Юрия. Выглядела данная игра зловеще и угрожающе. Дуло то смотрело на Наталью, то опускалось вниз.

Ещё четыре минуты прошли в полной тишине, лишь потрескивал огонь в камине. Наталья обводила взглядом трех мужчин и ни на одном лице не находила сочувствия. Они смотрели на неё, как покупатели на кусок мяса. На очень дорогой кусок мяса, и вот-вот начнется торговля.

— Я откажусь от вашего предложения, — выдохнула Наталья, когда хозяин дома постучал стволом пистолета по стеклу наручных часов.

— Хм, что же, не хочешь добровольно, так мы найдем другие способы убеждения. Вот из этого пистолета я могу завалить твоего мужа и сына. (Наталья вздрогнула) Потом положу их тела в «Лескус» и рядом пристрою твоего мужика. Вызову ментов и сядет твой хахаль надолго, так надолго, что когда выйдет, то станет седым стариком. А тебя объявят без вести пропавшей. И всё равно ты будешь делать то, что я велю, — хозяин дома уже не улыбался. — Но тебя уже ничего не будет радовать.

— Подожди, ты же говорил… — неуверенно начал Андрей.

— Завали, мало ли я чего говорил. Заткнись и не вякай, — оборвал его «честный бизнесмен».

— Я всё равно не стану ничего для вас делать, — проговорила Наталья.

— Тогда я тебе прострелю ногу, чтобы не убежала. Потом скажешь — будешь гадать, или нет, — ствол пистолета смотрел на Наталью.