Гадалка для миллионера

Хотелось рассмеяться, и я прикрыла рот рукой, боясь, что мать услышит и воспримет мой смех, как шутку над ней. Сейчас она как раз перечисляла новые возможные имена для внуков. В студии Уолта Диснея были бы счастливы и с радостью приняли маму на должность креативного менеджера. Она бы завалила их идеями, только успевай фильтровать!

– А где мы едем? – спросила одними губами я.

Бастик немного отстранился и отодвинул шторку лимузина, которой были прикрыты окна.

Хмурая складка залегла между бровей.

– Не понял, – пробормотал он, аккуратно ссадил меня с колен и постучал в закрытую звукоизоляционную стенку к водителю. – Эй, мистер, а куда мы едем? Это не дорога в аэропорт.

Я обеспокоенно отодвинула занавеску. За окном простирались какие-то бесконечные гаражи, изрисованные граффити стены, мусор, и вообще район походил на заброшенную промзону.

– Мам, я перезвоню, – пробормотала в трубку, и в этот момент лимузин резко затормозил. Я свалилась с сидения на пол салона, телефон выпал из рук и улетел куда-то под сидения. – Эй, что здесь происходит?!

А что-то точно происходило, потому что Бастик пытался открыть двери, которые оказались заблокированы, но ему это не удалось. Впрочем, это получилось у неизвестных амбалов с азиатской внешностью. Едва они подошли к машине, дверные замки отщелкнулись, впуская этих двоих внутрь и позволяя выволочь сопротивляющихся меня и Себастьяна наружу. Третий вышел из лимузина с места водителя.

Я пыталась заорать, но мне зажали рот потной рукой и больно ударили в бок, чтобы не дергалась.

Мой свежеиспеченный муж бросился на помощь и ударил кулаком в нос самого высокого китайца, а в следующий миг получил ответ электродубинкой. Заряды били Себастьяна по телу, пока я только могла мычать, а слезы застилали глаза.

Бастик упал на землю, и только после этого ток отключили, но то ли издеваясь, то ли для надежности, чтобы он не встал, самый противный азиат в татуировках, нанес несколько ударов по почкам.

– Тащите их в ангар, – чуть поодаль возник мужчина в дорогом черном костюме. Среди всего этого мусора и облезлых стен он смотрелся неуместно и чужеродно, зато сразу становилось понятно кто здесь главный. Объяснялся он, четко проговаривая каждое слово и немного коверкая слова на китайский манер.

Бесчувственного Себастьяна двое громил подхватили под руки и волоком потащили к ближайшему складу, а меня подтолкнули следом.

Сердце колотилось словно бешенное, я пыталась сообразить, что происходит, кто эти люди, и что делать дальше? Но здравый смысл подсказывал не лезть на рожон. И я притихла, словно мышка, пока только лишь наблюдая.

– Приведите его в чувства, – бросил главарь своим приспешникам.

Один из них приволок шланг и выкрутил вентиль. Явно холодная вода окатила Себастьяна с ног до головы. Он подобрался и попытался встать, но китаец с татуировками встряхнул его и усадил на невесть откуда взявшийся стул, связав руки за спинкой строительной стяжкой.

– А с бабой что делать? – вопрос прозвучал прямо на ухо от подонка, что удерживал меня.

От его насмешливых интонаций мне стало не по себе. По спине прошел холодок.

Главный китаец мазнул по мне взглядом, брезгливо оглядывая черное платье, на мгновение задумался.

– Босс говорил, она беременна. Не вздумать тронуть! Не хватало еще, чтобы потом вскрытие показало, что ее драли во все щели.

Не знаю, что мне больше принесли его слова: облегчение или страх за то, что живыми нас отсюда выпускать явно не собираются.

– Отпустите ее, – я услышала хриплый голос Себастьяна. – Она мне даже не жена, а наемная актриса. Она ничего никому не расскажет.

Главный подошел к нему, схватил за подбородок и заставил неестественно высоко задрать голову.

– Ты серьезно думаешь, что меня это волнует?

– Вам ведь я нужен. Она не при чем!

– Ты не очень, а вот твоя подпись…

– Я все подпишу, только девчонку отпустите.

***

/Себастьян/

Единственной мыслью, когда нас похитили, было придумать, как спасти Сисси. Меня абсолютно не волновала собственная жизнь, но вот ее...

Мо была такой испуганной, с огромными от страха глазами и зажатым ртом. В руках амбала, она казалось крошечной куклой, которую тот может сломать одним движением.

А когда это китайское дерьмо намекнуло на «планы» в отношении моей жены, меня повело. Я пытался хоть немного расслабить стяжку на руках, но узкая лента пластика до крови впивалась в кожу, не давая даже миллиметра для маневра. Сволочи!

– Я все подпишу, – повторил им, даже если это контракт на передачу им в залог моей души.

Джон, как чувствовал, прося написать на него доверенность, он сможет доказать, что все мои подписи, поставленные позже, и гроша ломанного не стоят, не зря же он один из лучших юристов Филадельфии.

Китаец довольно оскалился и похлопал меня по щеке, а я, наконец, узнал в нем помощника Ли Тая – Шена Ченга. Видел мельком на какой-то встрече.

– А ты умный малый, – похвалил он и прищёлкнул пальцами.

К нему подскочил свободный головорез с татуировками и подал чемодан, а следом разрезал мне на руках стяжки.

Щелкнули замки, и Шен достал изнутри стопку распечатанных бумаг.