Гадалка для миллионера

Потушив свечи, убрав на место карты и немного отдохнув за чашкой ароматного кофе, я все-таки заставила себя отвлечься от мыслей о Бастике, включить ноутбук и открыть почту. Мои проблемы тут же напомнили о себе, вытесняя из головы образ женишка. Счет за лечение из одной частной загородной клиники увеличился, как я и предполагала. Это значило, что бабушке стало хуже, а болезнь прогрессирует.

Откинувшись на спинку кресла, я на минуту прикрыла уставшие за день глаза. Смертельно хотелось дать себе волю и просто уснуть. Прямо так, на кресле, не тратя время на переодевание и душ… Но проблемы требовали решения, а на отдых оставалось все меньше времени. Это еще хорошо, что мама лично смотрит за бабушкой, контролируя ее поведение и терпеливо относясь ко всем выкидонам. Иначе пришлось бы оплачивать еще и услуги сиделки… Болезнь Альцгеймера – страшная штука, и бабушка, боровшаяся с недугом вот уже на протяжении нескольких лет, становилась все больше похожей на неразумное дитя. Я, посетив их больше трех месяцев назад, едва выдержала в доме чуть больше пяти часов, а после согласилась с мамой, что нужен очередной курс лечения и терапии.

И вот пришел счет. Закономерно. И мне не жалко было заработанных денег, но суммы так быстро росли, что, если бы не Бастик, пришлось бы искать покупателей собственной почки.

Кто-то сказал бы, что это бессмысленно – лечить человека, который и так умрет от старости через несколько лет, но при всей своей циничной натуре я была категорически не согласна с подобным мнением. Именно бабушка помогла мне и матери встать на ноги заново, после того как ураган «Катрина» уничтожил нашу старую жизнь в Орлеане. И вообще мы просто не могли ее бросить, сдав на попечение в первый попавшийся дом престарелых.

Благо теперь клиентов становилось все больше, и я могла накопить денег про запас на то время, когда принц вновь исчезнет из моей жизни, оставив одну в тыкве вместо кареты.

Заглянув в планинг, я удовлетворенно улыбнулась, увидев расписанные буквально по минутам следующие четыре дня. Иной раз и в туалет сходить не смогу, придется перетерпеть. Вот оно, счастье ведьмы в шестом поколении!

Как уснула, в итоге не помню, но поднялась по будильнику, проклиная себя же за столь неудачный график работы.

Дальше дни сменялись один другим, немилосердно растягивая рабочие часы и сокращая время сна. Клиентура все прибывала, а жадность моя росла в геометрической прогрессии. Пришлось назначать встречи даже на вечернее время, хотя раньше я никогда подобного не делала.

В итоге, приняв последнего клиента в пятницу, проводила его в полпервого ночи субботы, зевая и спотыкаясь на каждом шагу. Стоит ли говорить о том, что уснула я прямо в балахоне, с гримом на лице, едва добравшись до заветной кровати? Из волшебного, целительного забытья, называемого кем-то сном, меня вырвал стук в дверь. Кажется, ногами.

Пришедший не унимался, и я, приняв за комплимент настойчивость очередного клиента, сползла с кровати и пошла открывать. Кто-то очень хотел общения с ведьмой, и он его получил!

Бастик отшатнулся в сторону, впервые на моей памяти помянув Господа и потянувшись ко лбу, словно собирался креститься. Я приветственно кивнула и, развернувшись, ушла назад – искать мягкую горизонтальную поверхность. Хотя мягкую необязательно, лишь бы прилечь можно было.

– Моргана! Твою ж мать! – выдохнул жених, следуя за мной по пятам и поддержав за локоток, когда я чуть пошатнулась. – Ты выглядишь как демон из преисподней! Особенно левый глаз! Его ресницы пополам пересекают, а вокруг черные тени!

– Уснула, забыв умыться, – отмахнулась я, но курс сменила. Теперь моей целью стала ванная комната.

– Ты что, пила все эти дни? – с подозрением осведомился Бастик.

– Хуже. Работала, – отозвалась я, захлопывая дверь перед его носом. Сделав пару шагов к раковине, я невзначай подняла голову и скользнула взглядом красных глаз по отражению. Мать моя женщина! Да я даже если бы старалась, то так хорошо под упыриху замаскироваться не смогла бы…

Черные волосы дыбом, накладные пряди висят кусками пакли то там, то здесь, одна, к слову, отвалилась и болтается на груди, зацепившись невидимкой за балахон. Накладные реснички на одном глазу слиплись в неопрятные кустики, со второго и вовсе слетели наполовину, кокетливо прикрывая зрачок с красными разводами по сторонам… Помада с губ исчезла – видимо, осталась на наволочке – и совсем чуть-чуть съехала на подбородок.

– Бастик, будь человеком! – хрипло крикнула, приоткрыв дверь. – Завари невесте кофе! Литра два.

– Уже, любимая! – отозвался жених откуда-то из недр квартиры. – Через десять минут все будет!

– Да пребудет с тобой сила, – брякнула я первое, что пришло на ум, и снова укрылась в царстве воды и мыла. Вернуть лицу первозданный вид удалось далеко не сразу, пришлось, как Снегурочке, таять под душем и ждать, пока уйдет слой въевшейся в кожу косметики. Хуже всего было то, что мешки под глазами смыть не удалось, они отдавали светло-голубым цветом и неприятно контрастировали с остальным матово-бледным телом.