Гадалка. Карта Смерти

Хоть при регенерации тканей новая лапа должна была отрасти за два месяца, Тенла поспешил удрать — предварительно опустошив кошель ведьмака, в котором было еще пятнадцать эглей и с десяток серебряных. На них он и попался: оказывается, кошель был заговорен под поиск. По нему некромант с приспешником его и нашли. Тенле снова удалось унести от них лапы, но магические раны, которые он при этом получил, были несовместимы с жизнью. Если бы не я, через несколько суток оборотень бы скончался.

— Ты спасла мне жизнь, — сказал напоследок Тенла. — Я тебе должен.

Я промолчала и не стала больше ничего спрашивать.

Некромантия — самое страшное порождение магии, была запрещена еще три века назад. Но темное дело до сих пор живо. Слишком высок искус, слишком большую власть сладко обещали и обещают ушедшие в подполье некроманты. На самом деле все было не так прекрасно. Сами обряды требовали много жертв, некроманты нуждались в крови, а поднятые ими зомби сжирали целые села. У некроманта, прошедшего полную инициацию, отсутствовало живое тело. Лишь голые кости, кое-где изредка обтянутые тонкой высохшей кожей. Ходячие скелеты без души, ведь последняя тоже отлетала вместе с плотью.

После крупной резни некромантами и их созданиями — вампирами и зомби, случившейся второго морозня четыре тысячи пятьсот двадцать второго года в самую лютую стужу, королем и парламентом было принято решение объявить некромантию вне закона. Городок Тузень на границе с Тардонией, который начисто был выкошен некромантами, был переименован в Страдалец. Тысячи людей каждый год приезжают к обелиску посреди заново отстроенного и населенного города, чтобы почтить память ушедших…

Те из некромантов, кто сумел выжить, бежали в страны, где некромантия еще была разрешена. Но с каждым годом таких стран становилось все меньше и меньше. Теперь официально на материке она была разрешена только в Ейве, стране эльфов, но была обнесена очень суровыми правилами.

— А эта некромантка… Почему она похожа на тебя? — после некоторого молчания спросил оборотень.

— Не знаю, — пожала плечами я. — Это странная история…

— Расскажи.

— Зачем тебе знать?

— Я же все тебе рассказал.

Хоть мне и не нравилось это утро откровений, я все выложила Тенле начиная от того, что все последние три дня в Тасшобе из моей колоды под вечер все время выпадала «опасность», а а в последний раз выпала и «смерть».

Оборотень слушал внимательно, на удивление ни разу не перебивая. А у меня на душе становилось все легче. Все-таки нельзя держать все в себе, надо обязательно кому-то рассказать — случайным попутчикам, подсевшему в харчевне незнакомцу или просто почти ставшему другом оборотню…

Когда солнце показалось у края, на горизонте завиднелись шпили Янека. Крепость у города была новой, недавно отстроенной в новомодном стиле. Темно-красный кирпич делал крепостную стену похожей на детскую игрушку. Издали Янек чем-то напомнил мне Тардонию на открытках, хранившихся у матери в шкатулке вместе с бросовыми украшениями. Сторожевые башни, украшенные высоко уходящими в небо шпилями, натолкнули на мысль о магических собирателях. Скорее всего, это они и были. Развивающемуся городку требовалось много магической энергии. Без нее везде никуда.

К сожалению, на созерцании внешней крепостной стены мое знакомство с городом пока закончилось. Едва мы заехали в пригород, где теснились серые хибарки с разбитыми огородами, как Тенла, сидевший сзади, ожил и сказал мне прямо в ухо:

— На следующем перекрестке направо.

Я опять вздрогнула и буркнула в ответ что-то нечленораздельное. Но мысль о том, что нормальная постель и баня совсем рядом, очень порадовала. Слишком много в последнее время выпало на мою долю приключений. Надеюсь, что скоро они закончатся — некромантку поймают, и меня больше никто не захочет попытаться сжечь на костре, а по кустам не будут сидеть оборотни, за которыми охотятся темные маги..

— Ты мне еще баню истопить должен, не забывай, — напомнила я Тенле.

— Не забыл, — хмуро ответил оборотень и зевнул. — Только сначала поспать бы.

— Ага, не помешало бы, — следом за ним мой рот тоже раскрылся в зевке.

— Сейчас уже приедем.

«Сейчас» растянулась на добрых полчаса. Сонная утренняя улочка с понуро бредущими в стадо коровами, подгоняемыми не менее сонными хозяйками, все никак не кончалась. Нужный дом обнаружился в самом конце — у небольшого мутного пруда с затянутой ряской поверхностью. Большой, добротный, только забор по сравнению с соседскими был слишком высок. Плотно подогнанные друг к другу доски были обвиты хмелем, несмотря на осень, все еще зеленым.

— Это твой дом? — спросила я.

— Почти, — туманно ответил Тенла.

Я не стала переспрашивать. Сил на это уже не оставалось.

Достав из кармана ключ, оборотень вставил его в замочную скважину в калитке. Я слезла с Бретты и смотрела на это с иронией. Фу-ты ну-ты. Дому для полной радости только собаки во дворе не хватает. Хотя зачем Тенле собака? Он и сам с хвостом.