Гадалка. Карта Смерти

— Слезь с меня, — прохрипела я. — Друга отца помню, а тебя нет.

Маг отпустил меня, а я, потирая запястья, кое-как встала.

— Куда ты бежала? И главное зачем? — не унимался Эримис.

— Бегать нравится, — отряхнулась я.

— Думала, арестую?

— А не арестуешь?

— Нет. Я же знаю, кто ты, — усмехнулся маг.

— Вот и отлично, — пробормотала я и пошла в сторону входа на кухню.

Нет, желтоглазый точно подослан моей милой матушкой. Тоже мне, тайная служба короля! На этот раз я не куплюсь на такие совпадения.

— Итиль! — окликнул меня Эримис.

— Что? — обернулась я.

— Будь осторожна и лучше не ходи по таким людным местам.

— Сама знаю, — огрызнулась я.

— Если бы на моем месте оказался другой маг из службы, он бы задержал тебя для дознания. На всякий случай.

— Но я же…

— А потом, если некромантка так и не была бы поймана, казнили бы, чтобы общественность хоть на немного успокоилась. И даже бы связи твоей матери не помогли.

— Ты пугаешь меня, коз… Эримис? — нахмурилась я.

— Можно просто Эмис. Нет, говорю как есть. Прими к сведению.

— Обязательно, — бросила я и зашла на кухню.

Маг, чуть помедлив, пошел вслед за мной.

Стряпухи снова не обратили на нас ровно никакого внимания. Переговариваясь между собой по поводу неприличного поведения некой Гашки, они чистили картошку. В зале менестрель снова пел частушки, те же самые — видно, исполнял на бис. Тенла сидел за столиком, нервно стуча пальцами по пивной кружке.

— Ну что? — спросил он с любопытством. — Мне тролли все рассказали. Так это твой друг детства?

— Нет, — я села на стул и залпом выпила пиво из кружки. — Я его не помню.

— Но он, похоже, помнит, — хихикнул Тенла. — Ну и напугал он тебя!

— Это кое-кто другой меня напугал, — мрачно взглянула я на него. — Какого черта ты решил, что этот коз… маг подумал, что я некромантка и захотел меня задержать?!

— Ну… — смутился оборотень. — А что, если бы это действительно было так?

Я махнула рукой и принялась есть. После пробежки во мне проснулся зверский аппетит.

Эльф допел последнюю частушку. Слушатели зааплодировали, менестрель поклонился и ушел с помоста. Во мне снова проснулось любопытство.

— Ты куда? — спросил Тенла, хватая меня за рукав.

— Пойду спрошу у эльфа, чего это он матерные частушки поет!

— Итиль, ты чего, головой стукнулась?

Но я уже шла по направлению к кухне. Кое-кто в зале присвистнул, узнав во мне недавнюю беглянку.

— Извините, — эльф на кухне как раз сидел за одним из столов и быстро-быстро ел из тарелки, — я бы хотела у Вас кое-что спросить!

— Я слушаю, — окинув меня холодным взглядом, сказал менестрель.

— Вы же эльф, почему Вы поете частушки? Тем более с нецензурной лексикой? — потупив взгляд, спросила я.

— Видишь ли, дитя, — вздохнул певец. — Я пою то, что угодно публике. И эта публика любит частушки.

— Но ведь публика любит не только частушки! А у Вас гораздо лучше получаются баллады! — воскликнула я.

— Балладами сыт не будешь, — глубокомысленно изрек эльф. — Поэтому кроме них приходится петь и то, что хотят эти люди.

Их кухни я вышла в глубокой задумчивости.

— Спросила? — зевнул Тенла, крутя в руках ложку.

— Спросила.

— Тогда пошли.

Про плакатик после всего пережитого я так и не вспомнила.

* * *

«Тук-тук-тук», — услышала Виесса звук из комнаты леди, когда проходила по коридору.

Женщина в нерешительности остановилась. Леди Амия уехала с утра в город, чтобы помогать подруге в подготовке к смотринам старшей дочери. Возможно, она даже останется там до завтра, заночевав в гостевой комнате.

«Тук-тук-тук», — снова настойчиво послышалась из-за двери.

«А ведь магия до завтра может кончиться», — вдруг подумалось служанке. Она, конечно, была не слишком сведуща в магических делах, но за почти тридцать лет, что служила леди, стала кое-что понимать.

«Тук-тук-тук».

Виесса не выдержала и, заложив пустой поднос, который несла на кухню, под мышку, тихонько скользнула в комнату. Здесь было еще не убрано — слуги, обрадованные отсутствием леди, не торопились делать свою работу. Даже кровать с большим светло-зеленым балдахином была еще не убрана. На столе стоял поднос с грязными чашками и пустым чайником. Леди Амия снова не спала полночи, по обыкновению пила тардонский чай и смотрела в окно.

За стеклом на карнизе сидела маленькая голубка. Почти прозрачная — с ужасом заметила служанка. Еще чуть-чуть, и голубка бы развеялась в воздухе, а письмо упало вниз и кто знает, в чьи руки бы попало.

Виесса не помнила, как именно леди поднимала стекло, чтобы достать голубку, поэтому долго возилась с рамой. Служанка вздрагивала от малейшего шороха в коридоре, будто делала что-то плохое, хотя прекрасно знала, что если кто-то из слуг застигнет ее в спальне Амии, ничего плохого не будет. Виесса была особо приближенной и ее нахождение в спальне леди не вызовет ни у кого удивления.

Голубка нетерпеливо постукивала в окно клювом, а служанка все еще возилась с окном. Она боялась не успеть — вдруг в голубке осталось совсем мало магии, а она так и не сможет справиться с окном?.