Гадес (ЛП)

Это был просто какой-то ночной кошмар.

Когда Азагот вошёл в маленькую комнату, Кэт охватил ужас. Она увидела его рога. Как-то Лиллиана сказала, что появление рогов — крайняя степень бешенства.

А это плохо, если принять во внимание то, что большинство убийств он совершил в идеальном спокойствии, то Кэт даже не пыталась представить, что он делал в настоящем гневе.

Кэт и Гадес соскочили с постели, и пока Кэт судорожно боролась с халатом, Гадес хладнокровно натянул штаны. Азагот, соблюдая приличия, не смотрел на Кэт, зато прожигал дыры в Гадесе.

А тот не выказывал совсем никаких эмоций, хотя и сохранял положение между Кэт и Азаготом. Было мило с его стороны её защищать, но у Кэт сложилось впечатление, что Гадес находится в большей опасности.

— Азагот. — Гадес поднял руки в умиротворяющем жесте, но Мрачный Жнец продолжил приближаться к нему медленной походкой хищника. — Это не то…

— Что я подумал? — Слова Азагота, прозвучавшие будто бы из дыма, были вызовом, который, Кэт надеялась, Гадес не примет.

— Нет, — ответил Гадес, стоя на своём и выглядя совершенно невозмутимым. — Это именно то, о чём ты подумал. Но вины Кэт в произошедшем нет. Я к ней пришёл.

Завязав халат, Кэт встала рядом с Гадесом.

— Азагот, пожалуйста, — умоляла она, готовая, если потребуется, опуститься на колени, — не наказывай его. Он спас мне жизнь.

Азагот остановился в нескольких футах от парочки, сжал и разжал кулаки. Когти, показавшиеся на пальцах, вспороли кожу и струйками побежала кровь.

— И ты настолько благодарна, что спишь с ним?

— Конечно же, нет. Это началось ещё до того, как Гадес меня спас. — Когда Гадес застонал, а Азагот зарычал, Кэт моментально осознала свою ошибку и быстро добавила: — Это всё моя вина. Он твердил, что не может, а я продолжила его… соблазнять.

— Ты ожидаешь, что я в это поверю?

— Это правда, — произнесла Кэт, — поэтому, да.

Азагот повернулся к Гадесу и, Кэт показалось или его рога стали меньше?

— А что ты скажешь?

— Она говорит правду. Но…

— Но что?

— Но я мог бы не поддаваться. А выбрал иной вариант. — Гадес взял Кэт за руку. — Я хочу её.

— Понятно. — Азагот потёр рукой лицо, оставив кровавые кровоподтёки, как следы войны. — Лиллиана сделала меня мягкосердечным, — пробормотал он, опустил руку и внимательно по очереди посмотрел на парочку, затем вперил взгляд в Гадеса. — Будешь бороться за неё?

Гадес зарычал.

— Ради неё я буду драться с самим Ревенантом.

Азагот приподнял верхнюю губу, обнажая огромные клыки.

— А со мной?

— Если придётся, то да, но предпочёл бы это не делать.

Выражение лица Азагота стало каменным, от чего у Кэт по спине побежал холодок.

— Будешь просить?

Просить? Что за странный вопрос. Но для Гадеса, похоже, он имел большое значение, судя по тому, как он напрягся.

— Я… никогда… не просил.

— Знаю.

Гадес так быстро и жёстко опустился на колени, что коленные чашечки затрещали по каменной плитке.

— Азагот, пожалуйста, — начал он, опустив взгляд, сжав руку на бёдрах. — Я служил тебе верой и правдой, но, если потребуется, буду стараться ещё лучше. Если ты хочешь мучить меня каждый день остаток моей жизни, я с радостью подчинюсь. Всё, о чём я прошу, между сессиями видеться с Кэт. — Он поднял голову и ей пришлось сдержать вскрик от вида слёз в его глазах. — Я прошу прощения за твоего сына. Его смерть засела в твоём сердце как гематома, и если бы я мог её исцелить, то так и сделал. Я могу только служить тебе, но без Кэт я не знаю, сколько ещё смогу продержаться. Мой господин, пожалуйста, позволь познать то счастье, что ты обрёл с Лиллианой, — голос сорвался от эмоций. — Пожалуйста.

Кэт потерялась. Поистине, безнадёжно. Разрыдавшись, она опустилась на колени рядом с Гадесом, обняла его, нуждаясь в его успокоении, как и он нуждался в ней.

Сердце ныло, в горле стоял ком, а кожу покалывало ощущением добра, что излучал Гадес. Сейчас он не был падшим ангелом, правящим демонским чистилищем. Сейчас он был мужчиной, с чистым намерениями, уязвимый, испытывающий боль.

— Да, да, — пробормотал Азагот. — Отлично. Поднимайтесь. У вас есть моё благословение. Это было не так уж сложно, да?

Кэт едва не взорвалась от радости. Гадес непонимающе смотрел на Азагота.

— Чёрт возьми, так всё, что мне нужно было сделать — попросить твоего прощения?

— Ага.

— Так я мог покончить с этим тысячелетия назад?

— Ага, — в голос Азагота звучала такая открытая доброта, что поразила Кэт прямо в сердце. — Всё, что я когда-либо от тебя хотел — конечно же, после того, как ты познаешь достаточно количество боли — извинение за то, что забрал жизнь моего сына.

Глаза Кэт снова увлажнились, когда Гадес тяжело сглотнул и произнёс:

— Азагот, я искренне прошу прощения за то, что отобрал жизнь твоего сына.

И в это же мгновение внешность Азагота стала прежней, кровь исчезла, глаза сияли как драгоценные камни.

— Я знаю.

Затем, движением, от которого Кэт потеряла дар речи, Азагот протянул руку Гадесу. Схватив сначала руку Кэт, вторую Гадес протянул Мрачному Жнецу и позволил помочь им подняться на ноги.