Гадина Петровна (СИ)

Маршрут пролегал в объезд основного тракта, чтобы не привлекать лишнего внимания, — женитьба наследников двух королевств держалась в строжайшей тайне. Со стороны севера у Аурусбурга сгущались тучи, и правители его решили заручиться военной поддержкой королевства Фэй. Те же, в свою очередь, роднились с одним из богатых государств, стоящем на крупнейших золотоносных жилах. Золото Аурусбурга ценилось во всем мире выше остального, как самое чистое. Оно же не давало покоя воинственным соседям, периодически поднимавшим головы и пытавшимся отобрать пару-тройку рудников у границ.

Юная принцесса, ехавшая все три дня от начала путешествия тихонько, как мышка, вдруг высунулась из окна своей удобной кареты и стала хлопать в ладоши и кричать:

— Эй, кто-нибудь! Когда мы уже остановимся? Сил нет уже трястись в этой тарантайке!

Дефорт подъехал поближе к окну ее кареты и как можно вежливее объяснил, что сейчас это сделать никак невозможно, поскольку подвергнет опасности жизнь ее высочества.

Но принцесса и слышать ничего подобного не хотела.

Он удивился, как чудно она разговаривала: неужели это был говор, обычный для монастыря, при котором она воспитывалась?

— Это возмутительно! — она грозила пальцем Дефорту. — Кто здесь принцесса, в конце концов? Я или вы?

— Вы здесь принцесса, — отвечал он, вздыхая.

— Тогда почему вы со мной препираетесь? А ну, немедленно командуйте привал! Я устала! Я есть хочу!

Дефорт посмотрел на экипаж камергера в надежде найти там поддержку. Королевский придворный Вильгельм фон Уттербах высунул седую голову из окна и выкрикнул:

— Капитан, может быть, позволим принцессе отдохнуть? Да и мы все ужасно устали от тряски. Давайте-ка, подыщите полянку посимпатичнее для привала!

— Но это не по уставу, граф!

Уттербах утомленно махнул ладонью, мол, как-нибудь обойдется.

Спустя минут пятнадцать Дефорт углядел с правой стороны за деревьями удобное местечко и дал приказ к стоянке.

Принцесса, довольная своим триумфом над капитаном, неуклюже выбралась из кареты и стала требовать от горничной другое платье. Молодой мечник Эдмар не спускал с принцессы глаза. Дефорт взял себе на заметку, что того нужно держать в поле зрения. «Еще любовной драмы мне тут не хватало», — подумал он, спешившись с коня.

Взгляду Галины вместе с дверцей багажного дилижанса открылся ворох тюков с платьями.

— Воот! — торжественно провозгласила Фрэн. — Все ваши любименькие здесь. Какое возьмем? Это с лентами?

— Оно розовое!

— Тогда это с бархатными вставками?

— Фрэн, оно розовое!

— С жемчужной отделкой? Не совсем для дороги, но…

— Розовое!!!

— Но…

— Фрэн, — принцесса сжала кулаки, — если ты сейчас же не найдешь мне нормальное платье, я велю тебя казнить!

Фрэн затряслась от ужаса.

— Или еще хуже! — продолжала девушка в бешенстве. — Лишу квартальной премии!

Фрэн побледнела, она была уверена, что на последнюю угрозу лучше не нарываться. Мало ли, что скрывается за таинственным сочетанием слов? Она судорожно стала копаться в ворохе всех оттенков розового.

— Там что такое черное? — дотошная принцесса углядела кусок темного материала.

— Это, это нельзя! Это на случай траура! Если вы прибудете ко двору Аурусбурга в черном, они решат, что у вас кто-то умер!

— Фрэн, квартальная премия! — четко и с предупреждением в голосе произнесла юная Ровена.

Фрэн быстро достала мрачное платье с высоким воротником и помогла госпоже облачиться в него. Принцесса осталась удовлетворена, но попеняла, что к такому платью нет нормальной обуви.

— Лоферы, эспадрильи, есть что–то для нормальных современных женщин? Чтоб без каблука, или на широком каблуке?

— Но на широком каблуке — это ж мужчины носят! — недоумевала Фрэн.

Галина оглядела окружающих мужчин. Все, от стражников до камергера, носили ботинки или сапоги на квадратном каблуке средней величины. Примерно такой каблук был у ее демисезонных ботильонов.

— Дожили, мужики на каблуках ходят! Тьфу. Все тут надо менять, — недовольно процедила она сквозь зубы.

Фрэн отправилась организовывать завтрак, оставив принцессу праздно прогуливаться вдоль поляны.

Галина была чрезвычайно довольна. Перед ней открылся мир, который давал ей массу интересных возможностей. Она мысленно крутила название «Аурусбург» и, не будучи глупой женщиной, совершенно справедливо ожидала от части «аурус» чего-то связанного с золотом. Стать принцессой, а еще лучше королевой Золотого города было заманчиво. Горы драгоценного металла, слитки, ювелирные украшения проплывали перед глазами. Неплохая альтернатива красному автомобилю.

Рядом будто невзначай возник молодой воин, который недавно заглядывал к ней в карету. Он произнес, не глядя на принцессу.

— Ровена, когда-то ты клялась, что скорее умрешь, чем выйдешь замуж за другого! И теперь я вижу, как ты спокойно едешь туда, в Аурусбург, подобно жертвенной корове? Что стоят твои обещания, Ровена?

Принцесса взглянула на него с интересом, а затем нагло заявила:

— Ты, конечно, симпатичный парнишка, но я тебе ничего не обещала.

Эдмар потерял дар речи от этого беспринципного вранья.