Гадкий рыжик

– Нет, Милена. Ты просто сбежала. Поимела меня так, что у меня мозг перегорел, а потом ушла и бросила, как презерватив использованный, – теперь в голосе мужчины явно была слышна обида.

– Прости. Обидеть не хотела. Теперь всё? – Милена дернулась.

– Нет, не все! Я тебя полгода искал, пока недавно в «Вампе» на сцене, танцующей с сестрой, не увидел. Но пока я лох до тебя в толпе добирался, тебя уже мужик какой-то упер.

– Слушай, а давай ты сразу к сути вопроса перейдешь. Зачем искал-то? Побить или поиметь?

– Я поговорить хотел!

– А вот этого не стоит. Поверь моему опыту, что разговоры с мужиками у меня всегда какой-нибудь хренью оборачиваются. Так что, прости, но у меня дела. Срочные.

– Подождут твои дела! Милена, я не могу понять: я тогда обидел тебя чем-то? Что я сделал, что ты ушла и ничего не сказала мне даже? – Теперь мужчина заглядывал ей в глаза почти жалобно, и от этого Милене стало еще паршивей.

– Слушай, я не собираюсь перед тобой распинаться, – разозлилась уже не на шутку Милена. – Мне тогда было насрать: ты или кто другой, ясно? Так что извини, если это задевает твоё самолюбие, но я тебя на самом деле не помню. И я реально понимаю, что моё поведение тогда было просто отстойным. Но оправдываться ни перед тобой, ни перед кем другим я не собираюсь. Повторять свои подвиги тем более. Так что отпусти меня и найди себе кого-нибудь подходящего на сегодня. С твоей внешностью, думаю, проблем с этим не будет.

– Вот как? А я вот думаю, что проблема как раз есть. И состоит она в том, что с той ночи я забыть тебя не могу. Ты у меня из головы не идёшь!

– Да что за ерунда! Хочешь, чтобы я поверила, что такой мужик, как ты, запал на меня, один раз со мной переспав по пьяни, и бегал по городу в поисках? Ты давно к зеркалу подходил? У тебя же неоновая вывеска во весь лоб: «Трахаю все, что движется!»

– Ты совсем не знаешь меня!

– Так и я о том же! Я не знаю тебя, ты не знаешь меня, вот и договорились. А теперь отпусти меня или я так заору, что вся охрана сбежится.

– А давай, ори! – нагло усмехнулся мужик, глянув куда-то через её плечо.

– О, да вы уже познакомились! – раздался голос Соколовского. – Привет, Мусса. Рад оказаться, наконец, в твоем клубе. Ты с остальными девчонками из «Абены» уже тоже познакомился?

– Да как-то не успел ещё. – Наглая усмешка мужчины стала шире. – Это просто с Миленой мы старые знакомые. Правда, огненная моя красавица?

Мусса позволил ей вывернуться из его рук, но тут же попытался опять обвить её талию сильными руками. Милена отскочила от него, за спину Соколовскому. Тот завис от такого резкого маневра.

– Э-э-э-э… Милена? – Он осторожно посмотрел на неё через плечо.

– Да тут ошибочка вышла. Господин… э-э-э…

– Крамаев, – с усмешкой подсказал Мусса.

– Так вот, господин Крамаев явно меня с кем-то перепутал. Но мы выяснили это досадное недоразумение. Не правда ли? – с нажимом произнесла Милена, сверля взглядом Крамаева.

– Неправда, – даже не моргнув глазом, заявил Мусса. – Тебя, детка, я ни с кем бы не перепутал! Я ведь, в отличие от тебя, был в трезвом уме и твердой памяти!

Соколовский явно чувствовал себя не в своей тарелке между ними и переводил удивленный взгляд с одного на другую.

– Но если тебе будет комфортней сделать вид, что мы незнакомы, то что же… навязываться не стану. – В глазах мужчины сверкнула настоящая ярость и он двинулся в сторону бара.

– Милена, ты чего? Это же Мусса Крамаев – владелец клуба. Он же вам договор на постоянной основе хотел предложить. Чего ты на него окрысилась-то?

– Слушай, дорогой, он мне не представился! И даже если и так, то я что из-за этого долбанного договора на спину перед ним упасть должна? – в ярости зашипела Милена.

Соколовский внимательно посмотрел ей в глаза.

– Милен, какого хрена происходит? Ты почему такая дерганная опять? Только ведь наладилось все вроде. Что у тебя случилось?

– Да что ж вы все лезете ко мне, психологи хреновы?! Нет у меня никаких проблем! НИКАКИХ! Ясно? И отвалите вы уже все, спасатели долбанные! Тоже мне Чип и Дейл спешат на помощь! Достали, мля, уже все!

Милена ушла в туалет и, открыв кран, стала плескать на горящее лицо холодной водой. Волны удушливого стыда накатывали на неё снова и снова, захлестывая с головой и утаскивая на дно, заставляя чувствовать себя настоящим ничтожеством. Хотелось спрятаться от всех и позволить себе умереть от стыда в одиночестве. Волна мерзкой тошноты накатила, сводя внутренности. Милена подняла глаза на своё отражение в зеркале. Бледная, с безумными глазами, в которых зрачки почти затопили радужку. Всклокоченные короткие рыжие волосы, бледные губы. И это её десять минут назад такой мужик, как Мусса, назвал огненной красавицей? Да, видимо, в зале было темновато.

Пожалуй, Соколовский был прав, и не стоило так на него реагировать. Если у них раньше что и было, то это ведь её косяк, а не его. И если мужик решил, что может быть повторение, то это не его вина. Пожалуй, стоит извиниться и объясниться с ним нормально. Лучше выглядеть в его глазах она не станет, но, по крайней мере, из-за её прежних закидонов не пострадают другие.