Гай Мэннеринг, или Астролог

— Так или иначе, я должен идти, — сказал Бертрам, — это совершенно необходимо, подождите меня минут пять здесь.

— Минут пять? — повторила цыганка. — Может, и за пять часов не управишься.

— Слышите, что она сказала? — воскликнула Джулия. — Ради всего святого, не ходите с ней!

— Я должен пойти. Динмонт проводит вас домой.

— Нет, — возразила Мег, — он пойдет с тобой. На то он и здесь. Тут и сильный и смелый нужен. И нельзя ему тебя бросать: ты ведь тоже чуть голову не сложил, когда его от лиходеев защищал.

— Что правда, то правда, — сказал непоколебимый фермер. — И прежде чем я расстанусь с капитаном, я докажу ему, что я этого не забыл.

— Да, конечно, — воскликнули вместе обе девушки, — если уж надо во что бы то ни стало следовать за этой страшной женщиной, то пусть Динмонт идет тоже!

— Да, идти надо, — ответил Бертрам, — но теперь вы видите, что я под надежной охраной. А пока прощайте и возвращайтесь скорее домой.

Он пожал руку сестре и нежным взглядом простился с Джулией. Не успев еще прийти в себя от изумления и страха, обе девушки тревожно глядели вслед Бертраму, его спутнику и их необычайной проводнице. Эта женщина так быстро, так уверенно шагала по бурому от зимней стужи вереску, что казалось, она даже не идет, а скользит. В длинном плаще и в шапке она выглядела еще более высокой, так что по сравнению с ней Бертрам и Динмонт, оба мужчины рослые, казались ниже. Она пошла прямо пустырем, минуя извилистую тропинку, по которой можно было обойти все бесчисленные холмы и ручейки, встречавшиеся на пути. Поэтому фигуры трех удалявшихся людей, спускаясь в ложбинки, то исчезали из виду, то снова появлялись. В той решимости, с которой старуха вела их напрямик, не смущаясь препятствиями и не сворачивая никуда в сторону, было что-то страшное и сверхъестественное. Она шла гордо и быстро: так летит птица. Наконец они добрались до густого леса; поле здесь кончалось, и тропинка вела к ложбине и ручью Дернклю. Войдя в лес, они скрылись из виду.

— Очень все это странно, — сказала Люси после нескольких минут молчания. Потом, повернувшись к своей спутнице, она спросила ее:

— Какие же у него могут быть дела с этой старой ведьмой?

— Это что-то очень страшное, — отвечала Джулия, — и напоминает мне сказания о колдуньях, ведьмах и злых духах, которые я слыхала в Индии. Там верят в ворожбу, которой можно поработить чужую волю и влиять потом на все поступки своей жертвы. Что может быть общего у твоего брата с этой ужасной женщиной, чтобы он вдруг оставил нас здесь одних и явно против воли пошел за ней выполнять ее приказания?

— Во всяком случае, я думаю, — сказала Люси, — что сейчас никакая беда ему не грозит. Она никогда не позвала бы верного Динмонта, человека храброго, решительного и сильного, — помнишь, сколько всего о нем рассказывал Генри, если бы действительно задумала причинить его другу какое-то зло. Пойдем домой и будем ждать возвращения полковника. А может быть, Бертрам вернется и раньше; что бы там ни было, полковник даст совет, как лучше поступить.

Взявшись под руку, они отправились обратно в смятении и страхе и дорогою несколько раз оступались. Они уже дошли до аллеи, ведущей к дому, когда позади них послышался конский топот. Девушки сразу насторожились, стали прислушиваться к каждому звуку и, к своей великой радости, увидели молодого Хейзлвуда.

— Полковник сейчас приедет, — объявил он. — Я спешил сюда, чтобы приветствовать вас, мисс Бертрам, и принести вам самые искренние поздравления по случаю радостного события в вашей семье. Я сгораю от нетерпения познакомиться с капитаном Бертрамом и поблагодарить его за тот заслуженный урок, который он мне дал, наказав меня за опрометчивость и нескромность.

— Он только что оставил нас, — сказала Люси, — и при этом до смерти нас перепугал.

В эту минуту подъехал полковник. Заметив молодых девушек, Мэннеринг велел вознице остановить лошадей и вышел из кареты. Примеру его последовал и адвокат. Джулия и Люси тут же сообщили обо всем, что их встревожило.

— Опять эта Мег Меррилиз! — сказал полковник. — Вне всякого сомнения, это на редкость таинственная и странная особа. Но ей, вероятно, надо было что-то сказать Бертраму, и она не хотела, чтобы мы это знали.

— Черт бы побрал эту сумасшедшую старуху! — сказал адвокат. — Не хочет она дать делу идти, как полагается prout de lege[348], обязательно ей надо свой нос сунуть. Ясно, что они пошли в поместье Элленгауэн, а этот подлец Глоссин уже показал, какие у него есть в услужении негодяи. Хорошо, если наш добрый Лидсдейл за него постоит.

— Если позволите, — сказал Хейзлвуд, — я с величайшей охотой поеду сейчас вслед за ними. Меня здесь все хорошо знают, и вряд ли кто-нибудь осмелится напасть на них при мне. А я буду пока держаться на достаточном расстоянии и мешать их разговору не стану, а то еще, чего доброго, Мег подумает, что ее выслеживают.