Гаятри и Васяня под крылом московской «тантры»

Так общий любовник стал с одной из них спать, а с другой работать. Правда, он после уходил временно к ещё одной – очередной жертве: Розке Самойловой, разведённой актрисочке, но постоянно возвращался… И до поры до времени всех всё устраивало. Даже и лучше стало, по крайней мере он перестал кричать на помощницу Светку при людях, и вообще стал ласков и снисходителен.

Анюта же погрузилась в любовь так, что позабыла обо всём на свете. Она приняла к себе не только учителя, но отца и покровителя одновременно. А ещё вернее: девушка боготворила любовника, как мессию.

И вот теперь она ждала бывшую подругу именно тогда, когда у неё снова рушился мир.

Её Гаятри уходил. Любимый терял себя, а она, его Богиня – не могла ничего поделать и никак повлиять на это. Более того, близкие друзья – не только не помогали, но нарочно мешали. Они попросту губили его! Вот хоть эта же подруга, Света? Она будто зашоренная не понимала, что с ним происходит. Просто потому, что не желала отказываться от доходов – ради денег все готовы наплевать на близкого человека… Гаятри стал такой возбудимый, нервный…

Анна старалась, как могла! Но что можно сделать в одиночку? Она уже всё испробовала, помогала, поддерживала, но всё бесполезно! Она потеряла терпение. – Не выдержала испытания, сорвалась!

О, какое жгучее раскаяние выжигало теперь её женское сердце! – Аннушка выгнала Гаятри! Хотела сделать правильно: помочь опомниться, взять себя в руки…

Любимый ушёл, а девушка осталась страдать. Ну и ждать, конечно, когда вернётся.

***

Но вот на лестничной клетке раздался звук хлопающей двери лифта и следом звонок в дверь. Сердце Аннушки стучало, словно в набат. Лицо излучало страх и озабоченность.

За порогом, растянув губы в улыбке, стояла Света. Давненько они не виделись.

Светка похудела. Но выглядела ухоженной: волосы стильно подстрижены и уложены, одета в дорогой костюм, на ногах новенькие модельные сапожки.

– Ну, здравствуй, Анин! Здравствуй, подруга! – Света протянула коробку с тортиком, и вдогонку, проходя на кухню, достала из сумки бутылку вина.

– Где тут у тебя бокалы?

Аня молча указала на полку, а сама повернулась, чтобы наполнить водой чайник, поставила его кипятиться и достала с полки декоративный заварной чайничек и новенькие красивые чашки:

– Вот, новые чашки, пока ещё не использованные. Но не волнуйся, я прокипятила…

Света огляделась по сторонам:

– Хорошо тут у тебя! Уютно, – и снова улыбнулась.

– Почему «у меня», Свет? – внезапно Анна остановилась, как вкопанная, с блюдцем в руках, – или ты думаешь, он не вернётся? Мы уже ссорились, это же не первый раз, тебе ли не знать?

Светлана с осторожным благоразумием промолчала.

– Вернётся он, раньше ведь возвращался?! Вот нож, если хочешь разрезать торт… сама режь… – Анин никак не могла расслабиться и чувствовала угнетающую скованность. К тому же подруга вовсе не способствовала мирной беседе: вместо того, чтобы признаться, что не права – как обычно, стала нападать.

– Да вернётся он, вернётся. Сейчас не об этом речь! Кто ему виноват, что так всё обернулось? – примирительно замотала головой бывшая подружка. – Ладно, давай сначала выпьем, а потом поговорим нормально, не спеша, идёт? – преувеличенно бодрый голос вселял надежду. Света оптимистично распрямила плечи и выжидающе уставилась на Анну.

– Конечно. Наливай… Я не возражаю. Посуда вся чистая, можно не протирать, – застывшая в скорбной позе Анин придерживала тонкую ножку своего бокала. Свободная рука её теребила край скатерти, будто искала позабытую в шве иголочку.

Светлана разлила вино и снова начала сверлить беднягу взглядом.

– Аня, что с тобой происходит? Мы все за тебя волнуемся. Ты же знаешь, все тебя любят, хотят, как лучше… – Света чего-то выжидала, как будто тянула время. – Никто тебя не обвиняет, расслабься!

– Ещё бы ты стала обвинять – после всего? Ты же сама всё устроила, сама же его и предала. Он от вашего общего предательства теперь такой. – У меня вся душа по нём высохла, так сердце болит, кровь бы всю отдала ему, да не знаю как…

– Ой, Анюта… не знаю… Ладно. За тебя! – Ом Намах Шивайа! Истина, простота, любовь!

– Ом Намах Шивайя! За Любовь! ЛЮБОВЬ!!!

Девушки выпили.

Засвистел чайник. Света поднялась, чтобы заварить чаю. Упаковка с россыпным индийским оказалась пуста, но рядом стояла небольшая коробочка с одноразовыми пакетиками. Света положила три пакетика в фарфоровый чайничек, залила кипятком и повернулась к столу, выжидая время. Заслоняя спиной заваривающийся чай, она молча смотрела на подругу.