Гаятри и Васяня под крылом московской «тантры»

После просмотра по телеку замечательной комедии, в которой высмеивались нравы современной московской молодёжи, Васяня, вдруг, припомнил бомжиху и представил ее, ползающую по лестнице кверху жопой в поисках выкраденной дружком вставной челюсти. Представил, и от чего-то развеселился. И не просто развеселился, но зачем-то стал о ней думать. Однако, если произносить оглушающие внутренние монологи обо всей их позорной компании идиотов во главе с Бомжихой уже давно стало делом привычным, то подумать о ней, как человеке – случилось впервые, спонтанно и неожиданно…

Васяня зачем-то стал представлять дурёху молодой девушкой:

– Какой она когда-то была? Был ли у неё муж и дети? Влюблялся ли в неё какой-нибудь мальчик в школе? Дергал за косы? Носила она, собственно, косы или нет? – Какого хоть цвета её волосы? – Василий не мог вспомнить… Вот вроде видел её, а какая причёска и какого цвета волосы, припомнить не смог. Это удивило.

Вот, примерно, в этот самый момент и раздался в прихожей заливистый лай звонка…

Василий пошёл открывать, недоумевая, кто бы это мог быть. И… едва не рухнул, потеряв равновесие: – на пороге его квартиры собственной персоной стояла Она! Бомжиха!

Красотка состроила умильные, обильно обведённые чёрным по контуру и раскрашенные ярко-синим сверху, поросячьи глазки. После чего растянула а ля алые лепестки губки бантиком (а на самом деле нарисованные слитно три ярко-красных пятна помады по центру ротика) – и прошепелявила:

– Сдраствуйти, а я Нина, ваша сасетка, пришла познакомица, – и «сасетка» сделала нечто, напоминающее книксен.

Васяню обуял ужас…

– У миня к вам письмо, – смутилась Первая Дама подъезда и протянула запечатанный конверт. – Из ящика выпала… – и стояла с протянутым конвертом, сверля его маслеными глазками!

Василий впал в ступор! Открыв рот, он почувствовал какое-то неожиданное оцепенение, одновременно испытывая удивление и некий магический страх.

– А от кого письмо? И почему «выпало»? – преодолевая заторможенность, Васяня едва нашёлся, чего спросить, не отваживаясь взять конверт.

Нахальные искорки сверкнули в чёрных, неряшливо обведённых глазах, и тут же растаяли, сменившись липкой патокой показного уважения:

– Дык, ваш друк передал, Александер, он его первее обнаружил. Вот тут и отправитель ясно указан: Ярослав Андреевич – это наш благадетиль, он как раз этот дом курьируит и желаит нам фсем хорошего добра! А так же помощь матерьяльную оказываит, чтобы жители не нуждались, по призванию Боженьки Исуса. Тут, наверно, квитаньцыя – мы все такие получили, для помощи при расселении жителей. Дом-то решили, таво… – под снос, а всем – кватиры, – и она снова радостно заулыбалась. Так, что Васяне стало то ли тошно, то ли жутковато. К тому же он снова вспомнил про потерянную челюсть…

Волосы у Бомжихи оказались чёрненькие и редкие… Никакой особой причёски не было. Так, клиньями со лба – наподобие жидких вороньих перьев – нависало на дорисованные карандашом брови… Дырок между зубами не просматривалось – значит, челюсть она всё же нашла…

Наконец, Бурмистров взял письмо, повертел в руках, ещё раз пристально и сурово посмотрел на бомжиху и вскрыл конверт. От неожиданности и нелепости происходящего немного кружилась голова. Василий всё ещё не мог сообразить, как ему следует реагировать: что вообще делать в такой явно абсурдной ситуации?

Кто такой этот «Ярослав»? – (Действительно на конверте на месте отправителя значилось такое имя)… Почему письмо принесла Бомжиха? Чего она хочет-то? Почему ей передал «Александер»? С какого перепугу? Он же не почтальон! Что вообще всё это значит?

А «чудо природы» тем временем продолжало стоять, и чего-то ждала. Чего вообще ждёт это подобие женщины? Как её угораздило прийти к нормальному человеку: ни сочувствующему, ни наркоману или алкашу? – До чего довели Москву!

И Василий начал читать. В письме сообщалось о решении горсовета строить в данном районе большой жилищный комплекс – с магазинами, детсадом, спортивной площадкой, библиотекой и тому подобным. В самом ближайшем будущем власти собирались снести дом и расселить имеющихся граждан по новым квартирам. Одно непонятно, каким боком это могло касаться бомжей? Не дадут же и им тоже квартиры просто так?

Тут Василия озарило: претвориться и вызнать, что к чему – авось, алкашиха хоть что-то, да расскажет. Эти сволочи все новости в округе первыми узнают! Наверняка, что-нибудь ещё знает…

Вторая страница письма оказалась анкетой. Заполнить – плевое дело: об официально прописанных жильцах, имена квартиросъёмщиков, номер свидетельства о приватизации, если такое имеется, и всю подобную муру! – За 15 минут можно сделать! А там пофиг – может и вправду дадут отдельное жильё, от бабки подальше? Всё же Васяня не ребёнок уже! А ещё лучше получить равноценную квартиру, но новую – ему одному. А бабку, по совету Розки… – бабку нужно отправить в Дом престарелых.

И Василий, впервые состроив «сасетке» уважительную гримасу, спросил: