Гайд новичка

— Кирками? — деланно удивился я. Вообще цверги тащили с собой инструментарий, но очевидно что это было оружие. Некоторые образчики напоминали кирки, или лопаты. но очень отдаленно.

— Враг не даст нам пройти и сто шагов! — махнул рукой цверг. Мертвый Бог слишком хорошо охраняется. Мы пойдем ниже и дальше, мы пройдем вдоль русла подземных рек, и поищем среди наносов. Наверняка вода размыла Его плоть, и принесла немало ценного вниз.

— Ммм, как увлекательно! — восхитился я, и сделал цвергский жест восторга. Получилось не очень — я ориентировался на подсказки Пушистолапика, а он хоть и восьмиглазый, но вовсе не такой глазастый как внимательный человек. Велла одобрительно кивнул.

Продолжить нам не дали — вернулся бутылконосец, уже без бутылок, и мы немедленно засобирались в путь.

Как и договаривались, цверги ушли далеко вперед — насколько далеко мне судить трудно, я перестал различать свет их ламп уже через минуту. Велла, увидев как мы безтолково толкаемся, вынул из своего мешка веревку, и обвязал каждому вокруг запястья. А потом повел гуськом. Я шел замыкающим. Было трудно только первые пару сотен шагов, а потом я втянулся. Идешь, стараясь не наступать на впереди идущего Ярика, над которым висит Электродрюкер. Элекродрюкер скорее мерцает чем светит, но этого достаточно, чтобы уверенно придерживаться за стену, не боясь провалиться в темный провал. Перед Яриком уверенно топал Орм, с сидящим на плече Григорием, перед ним Диана, которая опять проявила себя как человек предусмотрительный, и прицепила к щиту чахлый лепесток светоцветка. Уж не знаю когда и откуда она его успела захватить, но факт на лицо. Я сказал Пушистолапику, чтобы он сделал пометку в моем ежедневнике — Диана куда запасливее, чем кажется на первый взгляд.

А Велле такая иллюминация за спиной оказалось достаточной для того, чтобы он потушил свою лампу. Очень по цвергски — надо, говорит, экономить масло.

Они вообще любитель поэкономить, как мы уже начали догадываться.

Половина жизни — сон, про который и рассказать то нечего. А в путешествии рассказать можно только о паре моментов, все остальное время ты просто… ну, путешествуешь.

Но в этом, пожалуй и есть самое главное, из происходящего. Я бы мог измыслить на это метафору про жизнь, но они хороши для людей, которые уверены что они к семидесяти выйдут на пенсию, и им будет чем платить за квартиру. А я арбалетчик, который шарится в тесных переходах, и который случись что, даже не сможет разглядеть куда стрелять. Потому что темно как ночью в закрытом чемодане.

Я знаю, ты ждешь рассказа о том, как мы увидели много новых и удивительных существ, а потом убили их. И украли много новых и интересных вещей.

И это все было. И я обязательно тебе об этом расскажу.

Но это будет не вся правда. Это будет лишь часть того, что мы пережили в подземельях под Мертвым Богом. А если разделить по времени, то не просто часть, а ничтожно малая часть. Пойми, все время ты тратишь на путь. А вехи этого пути мелькают как названия станций за окном поезда. Мы наполняем их событиями и смыслами, но когда ты начнешь двигаться к своей цели, самое тяжелое что тебя ждет — сам путь.

А сейчас я хочу что бы представил темноту, которую скорее сгущает чем рассеивает иллюминация полупрозрачного существа над головой. Пыхтение, шорохи и шарканье друзей, что идут впереди. Острый на сколах, жесткий камень под левой ладонью, которой ты ведешь вдоль стены кажущегося бесконечным тоннеля. Тяжесть арбалета в ладони. Запах пота и каменной пыли. Усталость. И тянущее чувство предчувствия. Нет, это было не предчувствие, это была уверенность.

Уверенность, что впереди нас ждет беда.

Глава 20. Большая мокрая пещера

Говорят что животные похожи на хозяев. Уверен что нет. Вот взять моего паучка. Для друзей он… Ну то есть только для меня, просто Пушистолапик. Пока мы бродили по запутанным переходам, Пушистолапик успел доесть своих мышек, и полинять. И теперь был похож на миленького котика. Весь покрытый белесонькой шерсткой, и с умильными фиолетовыми глазками на тупенькой, похожей на коробочку, башке. Я просто не мог периодически не почесывать ему брюшко. Остальным я его не показывал — Пушистолапик уже стал размером заметно больше моей ладони, и я подозревал что люди будут реагировать на него… С некоторым излишним волнением. Ну, как обычно реагируют люди на белого волосатого паука размером с котенка. Хотя, я уже начал понимать — пауком Пушистолапик был разве что внешне. Не один нормальный паук не смог бы расти с такой скоростью. И так четко выполнять мысленные команды. А еще, после последней линьки, Пушистолапик стал хорошо видеть в темноте. И научился «транслировать» мне картинку. Выглядело это как секундные глюки, и поначалу жутко сбивало с толку. Но мы с паучком немного потренировались, и у нас стало получаться. Конечно, по хорошему лучше бы он себе камеру на башке вырастил, а мне пульт управления в руки дал, было бы удобнее. Но приходилось работать с тем что есть.