Гайдзин. Том 2

– Я бы сказал, большую их часть вы найдете внутри, но я привез также свежие газеты, и гонконгские и лондонские – эту пачку я оставил внизу, в вашей конторе. – Шилинг глотнул чаю, ему не терпелось выйти в море. Это будет его четвертый заход на Гавайи за все годы, и он помнил красоту тамошних девушек и их редкую, всегда полную радости и любви природу и почти полное презрение к деньгам, что так отличало их от Гонконга, Шанхая или любого другого места, где ему доводилось бывать. В этот раз я куплю там немного земли, тайно. Под другим именем. На следующий год, когда придет мне время выходить в отставку, это будут Гавайи, именно туда я отправлюсь, и ни одна душа об этом не узнает. Мысль о том, что он уедет навсегда, бросив в Лондоне жену, которая извела его своей воркотней и вечными жалобами, и алчных, ненасытных детей, «папа купи мне то, папа купи мне это», – не то чтобы ему часто выпадало их видеть, – доставила ему удовольствие.

– Я имею в виду местные новости из Гонконга, – повторил Струан.

– О. Ну, во-первых, со здоровьем у вас в семье все благополучно, и миссис Струан, и брат, и сестры, правда, вот маленький Дункан опять сильно простудился, как раз когда я отплывал. Что же до Гонконга, то скачки хороши, как всегда, и пища тоже, заведение миссис Фортерингилл процветает, несмотря на спад, «Благородный Дом» идет своим курсом, ну, да вы об этом больше меня знаете, хотя, как обычно, ходят слухи, что не все больно хорошо, вероятно, это торговый дом Брока их распускает, только это все дело обычное и тут ничего никогда не меняется. – Он поднялся. – Сердечное вам спасибо, мне пора, нужно не пропустить отлив.

– Неужели вы не останетесь хотя бы отобедать с нами?

– Нет, спасибо. Не след мне задер…

– Что за слухи? – резко спросил Малкольм.

– Ничего, что стоило бы повторять, мистер Малкольм.

– Почему бы вам не называть меня «тайпэн», вместе со всеми остальными? – с раздражением произнес Малкольм, снедаемый страхом перед тем, что могло оказаться в пакете. – Я ведь тайпэн, не так ли?

Выражение лица Шилинга не изменилось, Малкольм нравился ему, он им восхищался и ему было жаль этого юношу, на чьи плечи легла такая тяжелая ноша.

– Да, так оно и есть, и вы правы, пора бы мне забросить это «мистер Малкольм». Но только, прошу прощения, ваш батюшка сказал в точности то же самое, когда стал тайпэном, через несколько дней после того, как тайфун убил тай… убил тайпэна, мистера Дирка. Как вы знаете, он был для меня особенным человеком, и я спросил у своего капитана, капитана Орлова, нельзя ли мне поговорить с мистером Кулумом, и он сказал, что, мол, пожалуйста. Так вот я и сказал вашему батюшке, что я всегда звал мистера Дирка тайпэном и, в качестве особого одолжения, не разрешит ли он мне называть его просто «сэр» или «мистер Струан». Он сказал, что можно. Это было как бы особое одолжение. Нельзя ли, чтобы то же…

– Мне говорили, что капитан Орлов называл моего отца тайпэном, а ведь мой дед был для него таким же особенным, может быть, даже больше, чем для вас.

– Это правда, – сказал капитан, стоя с прямой спиной. – Когда капитан Орлов пропал, ваш батюшка поставил меня командовать всем флотом. Я верой и правдой служил вашему батюшке, как послужу и вам, и вашему сыну, если доживу до тех пор. В качестве особого одолжения, пожалуйста, нельзя ли, чтобы все было так же, как с вашим батюшкой?

Шилинг был более чем ценной фигурой для «Благородного Дома». Все трое хорошо знали это. Знали и о его непреклонности. Малкольм кивнул, но все равно почувствовал себя глубоко уязвленным.

– Благополучного вам плавания, капитан.

– Благодарю вас, сэр. И… и удачи вам, мистер Струан, во всем. И вам, Джейми.

– Он повернулся и направился к двери, а Малкольм тем временем сломал печать на пакете, но прежде чем капитан успел коснуться дверной ручки, дверь открылась. На пороге стояла Анжелика. Капор, темно-синее платье, перчатки, зонтик от солнца. Она лучилась так, что у всех трех мужчин перехватило дыхание.

– О, прости, cheri, я не знала, что ты занят…

– Да нет, все хорошо, входи. – Малкольм неуклюже поднялся на ноги. – Позволь представить тебе капитана Шилинга с «Танцующего Облака».

– Ла, мсье, такой роскошный корабль, вам очень повезло.

– Да, да, так оно и есть, мисс, – сказал Шилинг, улыбаясь ей в ответ. Клянусь Господом, подумал он, не встречавшийся с нею раньше, кто стал бы винить Малкольма? – Всего доброго, мисс. – Он отдал честь и вышел, уже против своей воли: теперь он с удовольствием задержался бы ненадолго.

– Прости, что отрываю тебя, Малкольм, но ты просил зайти за тобой перед обедом, сегодня мы обедаем у сэра Уильяма, и ты не забыл, что сегодня днем у меня также урок фортепиано с Андре, и я договорилась, что в пять часов нам сделают дагеротип. Привет, Джейми!

– Наше с тобой изображение?

– Да, ты помнишь того смешного итальянца, который прибыл на сезон с Гонконга с последним пакетботом, он их и изготовляет, и он гарантирует, что мы получимся очень красиво!