Гайдзин

Мой дорогой сэр Уильям, благодарю вас за вашу депешу от 13 числа. Боюсь, что прислать дополнительные войска в данный момент не представляется возможным. Я только что получил известие из Лондона, что все войска нужны в других местах, что бюджетные соображения не позволяют провести новый набор рекрутов в Индии или в любом другом месте, посему вам придется обходиться своими силами. Я, однако, посылаю вам ещё один двадцатипушечный парусный фрегат, корабль Её Величества «Мститель», во временное пользование. Будьте уверены, что в случае серьезного нападения на Иокогаму возмездие обязательно последует в своё время.

Я получил указания Лондона проинформировать вас о следующих директивах по принятию немедленных осмотрительных мер: вам надлежит получить затребованную компенсацию, а также добиться выдачи убийц (или самолично убедиться в том, что они осуждены и казнены), вам надлежит наказать и привести к повиновению того мелкого тирана, на котором лежит ответственность за это, Сандзиро из Сацумы. Далее, мне предложено сообщить вам, что находящиеся на данный момент в вашем распоряжении военно-морские и сухопутные силы считаются более чем достаточными для усмирения одного незначительного князька.

Бебкотт протяжно присвистнул. После продолжительного молчания он произнес:

— Они просто куча идиотов, вся их чертова шайка.

Сэр Уильям расхохотался.

— Я, знаете ли, подумал то же самое. Но, облегчив теперь душу, что вы думаете по этому поводу?

— «Немедленные осмотрительные меры»? Это лишено смысла.

— Дипломатический выверт с явной целью прикрыть собственный зад.

— Компенсацию мы получили, мы…

— Серебро передано нам как аванс от имени Сандзиро. Это заем, а не выплата виновной стороной.

— Верно. И оба убийцы мертвы, вероятно.

— Да, по случаю, и нет стопроцентной уверенности, и не как наказание за своё преступление.

— Что ж, это так. Мы… — Бебкотт посмотрел на него и вздохнул. — Что я думаю по этому поводу? Между нами, я думаю, что вы уже приняли решение провести карательную экспедицию против Сандзиро, вероятно, в Кагосиме, тем более что Ёси дал вам своё молчаливое одобрение.

— Возможно, одобрение. Достаточно ли будет этой депеши и моих ответов, чтобы убедить Кеттерера, что нападение, если оно состоится, одобрено сверху?

— Вне всякого сомнения, они передали вам директивы. Депеша однозначно делает нападение обязательным, хотя я считаю, что это большая глупость, и отношусь к нему с большим неодобрением.

— Потому что вы врач?

— Да.

— Если вам когда-либо придется занять мое место, Джордж, я надеюсь, вы забудете об этом.

— Этого можно было бы и не говорить, Уильям. Я знаю, с какой стороны на мое масло положен кусок хлеба. Тем временем «не доверяйте государям, чиновникам и генералам, они сошлются на государственную необходимость, проливая вашу кровь с безопасного расстояния». — Он поднял свой бокал. — За Лондон. Чёрт, я устал.

— Тем временем не забывайте, что Макиавелли также говорил: «Безопасность государства является первейшим долгом правителя». — Его глаза прищурились. — Теперь Андзё.

Бебкотт рассказал ему. И, услышав вопрос, поделился своим взвешенным диагнозом:

— Шесть месяцев. Год, не больше. Точнее после моих анализов.

— Интересно. — Сэр Уильям надолго погрузился в напряженные раздумья. Снаружи настала ночь, флот готовился ко сну. Он задернул шторы от сквозняка, подошел к камину и пошевелил угли, чтобы ярче горели. — Отложив это в сторону на время, я склоняюсь к тому, чтобы отдать приказ о нашем немедленном военно-морском присутствии у берегов Кагосимы, немедленном её обстреле, если Сандзиро не удовлетворит наши требования — пусть на это полюбуются не только этот сукин сын Сандзиро, а и Ёси, и Андзё с его Советом старейшин, особенно Ёси.