Гаити вздрогнет еще раз!

— Слушай, Вадька, — неожиданно вскипел Локис, — я что, должен из тебя все по кускам вытягивать?! Взялся докладывать, так докладывай, как полагается, по форме, а не мычи, как корова недоеная! Первый день в армии, что ли?

Жуков сердито засопел. Вообще-то, Владимир никогда почти не пользовался своим преимуществом старшего по званию. Да и не приняты такие взаимоотношения между разведчиками. Это прекрасно знали и Локис, и Жуков. Но слово не воробей, вылетит — не поймаешь. Владимир перешел на официальный тон, приходилось соответствовать.

Вадим нехотя поднялся с пола, встал по стойке «смирно». Остальные десантники продолжали сидеть, с немым удивлением и укором глядя на происходящее.

— Товарищ сержант, разрешите доложить? — отчеканил преувеличенно громко, при этом прямо глядя в глаза Локису.

— Докладывайте… — Владимир отвел взгляд, он уже и сам был не рад, что перегнул палку.

— Во время ночного обстрела пострадали три человека. Командир группы капитан Демидов и консультант Иван Иванович тяжело ранены, старший сержант Гуревич погиб…

— Как погиб?.. — Владимир почувствовал, как внутри у него все похолодело.

— Пуля срикошетила от кузова «КамАЗа», под которым он укрывался от обстрела.

— Т-а-а-ак… — медленно протянул Локис, опускаясь на пол. — Приехали…

— Разрешите присесть, товарищ сержант? — все тем же официальным тоном спросил Жуков.

— Прекращай ерничать, Вадим, — тихо проговорил Владимир, — я, конечно, погорячился, но и ты не лучше…

Вадим облегченно выдохнул и опустился рядом с Локисом, однако ответить не успел.

В палатку, словно ураган, ворвался взъерошенный и красный от возмущения Колесников.

— Какой сержант?! Какая армия? Что все это значит?! — с порога закричал он. — И вообще, кто вы такие? Кто вас подсунул на мою голову?

— Громкость убавьте, Виктор Николаевич, — нехотя попросил Владимир, даже не повернув головы, — и сядьте. Как говорится, в ногах правды нет. Так вот слушайте, — продолжал он, когда Колесников опустился рядом с ним, — мы — группа разведчиков спецназа ВДВ, посланы сюда своим командованием для выполнения особого задания…

— Какого еще задания, что вы мне голову морочите? — попытался возмутиться Колесников, но Локиса это не сбило.

— Цель задания вас интересовать не долж-на, — категорично проговорил он, не сознаваться же в том, что он и сам не знает толком, в чем оно заключается, — но мой вам совет: не болтать об этом и не мешать нам… Договорились?

— Мне наплевать, — пожал плечами Колесников, — просто хотелось бы знать, чего еще ждать от соседства с вами? А оно, как я понимаю, не совсем безопасное… У меня уже четверо раненых. Сколько еще будет?

— Я ничего вам не могу сказать, — признался Локис, — потому что сам ничего не могу понять, но обещаю, что по мере возможности постараюсь защитить вас и ваших спасателей. А сейчас простите, мне нужно сходить в госпитальную палатку…

Купец лежал на койке с закрытыми глазами и дышал с хрипом. Грудь его была туго перевязана бинтами, на которых проступали большие пятна крови.

— Леха, — тихо позвал Локис, — ты спишь, что ли?

Демидов не отозвался.

— Операция прошла успешно, — проговорил стоявший за спиной у Володи хирург. — На наше счастье, все пули прошли навылет… Но все же пришлось повозиться… А вот второй ваш приятель очень тяжел. Но, в любом случае, завтра же их отправят обратно в Россию.

Локис понимающе покивал головой.

— Он скоро придет в себя? — спросил он врача.

Тот только пожал плечами.

— Вообще-то у вашего друга здоровья хватит на троих…

— Позовите меня, когда он очнется, — попросил Володя, разворачиваясь к выходу, и добавил себе под нос: — Хотя Купец и сам меня позовет.

Остаток дня прошел в каких-то бессмысленных, по мнению Локиса, хлопотах. Первым делом примчались местные полицейские, которых больше интересовали не подробности ночного налета, а выгода, которую они могли бы поиметь с пострадавших. Покрутившись по лагерю и осмотрев трупы боевиков, гаитянские полисмены заявили, что обязательно примут меры. После этого они дружно погрузились в свой джип и укатили.

— А что нам с трупами делать? — поинтересовался у них напоследок Колесников.

— Не знаю, — равнодушно пожал плечами гаитянин, — закопайте, чтоб не воняли. Это не граждане Республики Гаити, а значит, мы не обязаны нести за них ответственность… Своих проблем хватает.

После гаитян лагерь российских спасателей посетили американские военные полицейские. Эти оказались более настырными и въедливыми.

— Кто может рассказать, что здесь произошло минувшей ночью? — строго спросил молоденький парнишка с нашивками лейтенанта, даже не представившись. — Мне поручено во всем разобраться самым тщательным образом…

— Кто-то напал на нас среди ночи… — начал было объяснять Колесников на ломаном английском, но Локис быстро взял все переговоры в свои руки.

— Вы, знаете, сэр, — проговорил он, лучезарно улыбаясь, — мы и сами ничего не поняли. Какие-то люди напали на лагерь, открыли стрельбу. Нам пришлось оказать им сопротивление. Вообще-то, это была вынужденная самооборона… Желаете взглянуть на трупы?

Лейтенант недовольно наморщил веснушчатый нос.