Галактические войны

Чёрные глаза с ужасом следили за приближением Сергея, её взгляд, как приковало к блестящему лезвию ножа в его правой руке. Вот оно приблизилось к её правому запястью, скользнуло, не касаясь, вдоль руки… встретив на своем пути дублёную кожу ремня, острая как бритва, сталь ступенчатой закалки, не замедляя движения, рассекла её пополам. Перерезав все путы, Басманов убрал оружие в ножны и осторожно помог девушке сесть, очевидно, она пробыла так, растянутая между столбами, не один час, потому что её руки тут же повисли как плети. Её худенькое, безвольное, как у куклы‑марионетки, тело вызвало в Сергее жалость и состродание, как впрочем, и исходящий от неё тяжёлый запах, теперь не вызывал отвращения и проходил мимо его сознания. Полуобняв её за плечи левой рукой, он правой поднёс к её губам флягу… Как она пила! Захлёбываясь, с безумной жадностью, проливая половину воды, которая капала с пересохших губ, струйками сбегая меж маленьких смуглых грудей на впалый живот…

– Хватит, малышка! – Сергей оторвал от её жаждущего рта, наполовину опустевшую флягу, – а то будет плохо!

Этот прогноз не замедлил подтвердиться. Её тело так резко скрутило судорогой, что Сергей едва успел нагнуть её голову над краем кровати… Когда рвота прекратилась, он снова поднес ей к губам флягу, – А, теперь не спеша… – он разговаривал с ней, как с маленьким ребёнком, – Прополощи рот… выплюнь… – она послушно следовала его словам, – Спокойно пей, не торопясь… – после десятка глотков он оторвал горлышко фляги от её губ и спросил, – легче стало? Её лицо, озарило какое‑то подобие улыбки, и она утвердительно кивнула. Он слегка погладил её по слипшимся волосам, – Эх, горе ты моё, разнесчастное!

Вдруг она уронила голову ему на грудь и горько, совершенно по‑детски, заплакала… внезапно он заметил, что её руки больше не висят безвольными плетями, а мёртвой хваткой вцепились в ткань его куртки… так утопающий цепляется за спасательный круг, так младенец держится за грудь матери… Тут Сергею жутко захотелось утопить весь Орден в одной большой выгребной яме, чтоб только пузыри пошли! Он вспомнил пригородный хутор, где плакать было уже некому, подумал, что для ТЕХ девочек они пришли слишком поздно… поздно… Эта мысль заставила его взглянуть на часы.

– Пак! Немочь тараканья! Вы готовы? – Басманов старался не повышать тона, чтобы не напугать девчонку, но лязгающие командирские интонации в его голосе и незнакомый язык снова заставили её вздрогнуть.

– Да, мы на месте! – донеслось в ответ.

– Теперь, можно и пошуметь, зачищайте кордегардию автоматами.

– Понял, выполняем.

– Мальцев, что у вас?

– Разгружаем телеги.

– Бросай это гнилое дело… Джо? Выводите заложников, тех, кто может идти, направляйте к южным воротам. Тех кто еще в силе, пусть помогают таскать немощных. Всех тяжелых на телеги. В темпе, парни, в темпе!

– Бондарцов? Как слышишь?

– На связи Бондарцов, слышу громко и четко, – откликнулся командир инженерного отделения.

– Встречайте беженцев, начинам выдвижение, дашь сопровождающего, пусть указывает им дорогу к месту сбора.

– Принял, – ответил сержант.

И в это время внизу, послышались частые хлопки очередей, из автоматов с глушителями. Спустя минуту все затихло.

– Капитан, на связи Сухарев, вариант «Б» готов, дальнейшие указания?

– Помогайте с заложниками, время нас поджимает.

– Принял.

– Командир, кордегардия чиста, – доложил Пак.

– Молодцы парни, отлично сработали, присоединяйтесь к остальным, надо уводить заложников.

Это было горячее время, – запахи сгоревшего пороха, крови, озона, оставшегося после боя. Чёрно‑серые силуэты десантников, бесшумно скользящие в полумраке, крики, стоны, плач, шарканье десятков ног. Глухой голос непрерывно бубнил в темноте: – «… по одному. Быстрее! Выходите по одному. Быст…». Другой отсчитывал: «… тридцать два, тридцать три, тридцать четыре…»

– Мальцев! – тихонько шепнул Сергей прямо в темноту, аккуратно уложив девушку на одну из телег.

– Здесь! – десантник материализовался перед командиром, по всем законам жанра, прямо из ничего.

– Возьми ещё одну пару и дуй к первому перекрестку по Южному проспекту, организуешь заслон и будешь ждать моей команды.

– Есть! – его подчинённый исчез так же внезапно, как и появился.

– Джо!

– На связи!

– Что там у тебя? – Сергей нервно посмотрел на светящуюся стрелку часов – на шесть минут выбились из графика.

– Почти закончил, идёт последний десяток, всего пятьдесят восемь лиц дворянско‑купеческого сословия, все на ногах, – голос прозвучал почти торжественно.

– Отлично, сержант!

– Сэр, но я же рядовой? – в недоумевающем голосе прозвучали некие обертоны, по принципу " а не пьяно ли начальство?»

– Я сказал, «СЕРЖАНТ»! – громыхнул в ответ Басманов и добавил назидательно, – Хорошая работа должна вознаграждаться!

– Благодарю, Сэр!

– Не за что… – добавил Сергей и подумал мимоходом, – «Каблуками ещё стукни, что ли?..»

Секунду спустя он поймал за плечо проходящую мимо тень:

– Пак! Почему здесь?

– Калек вытаскиваем! Сто двадцать их там и ни на одном живого места нет… – молодого корейца, обычно невозмутимого, было не узнать…