Галактический патруль (Первый Линзмен - 3)

- Не сомневаюсь в этом, сэр. Любой разумный человек принял бы все меры предосторожности, какие только в его силах. Но, сэр, предположим, что эрайзиане...

- Если ваше "принял бы" выражает сомнение, то попытайтесь переубедить меня и поучите уму-разуму, - холодно посоветовал Гельмут. - Пора бы вам знать, что я никогда не теряю головы и не блефую. Я принял все меры, чтобы защитить себя как от врагов, например, от эрайзиан и Галактического Патруля, так и от друзей, например, от честолюбивых молодых людей, которые стремятся подсидеть меня. Если бы я не был на сто процентов уверен в благополучном возвращении, дорогой Вольмарк, я бы не тронулся с места.

- Вы неправильно поняли меня, сэр. Я вовсе не намеревался подсиживать вас.

- Пока вам не предоставится для этого удобный случай. Я отлично вас понял, Вольмарк! И как я уже говорил, вполне одобряю вашу деятельность. Продолжайте осуществлять свои планы. До сих нор мне удавалось держаться на шаг впереди вас. Когда я почувствую, что не являюсь больше лидером, я не смогу говорить от имени Босконии. Разумеется, мне не нужно объяснять вам, что поиски Носителя Линзы имеют сейчас для нас первостепенное значение. Прочесывание планеты Тренко и экранирование систем Галактического Патруля - всего лишь две фазы этой операции.

- Понимаю, сэр.

- Вот и прекрасно. Думаю, что могу положиться на вас. Если случится что-нибудь серьезное, вроде тех событий, которые разыгрались из-за линзмена, немедленно дайте мне знать. Во всех остальных случаях на связь не выходите. А теперь занимайте мое место, - и Гельмут вышел из-за пульта.

Прямо из центра он направился в космопорт, где его поджидал личный сверхскоростной космический корабль, оснащенный многочисленными устройствами, назначение которых известно лишь самому Гельмуту.

Полет к Эрайзии не был для Гельмута ни продолжительным, ни утомительным. Его небольшой корабль полностью автоматизирован. Поэтому, находясь в кабине, Гельмут продолжал не отвлекаясь обдумывать ситуацию по-прежнему трезво и эффективно, как если бы находился у себя за главным пультом управления. Более того, кабину космического корабля обладала тем преимуществом, что его размышлений никто не прерывал. Он многое успел обдумать, принял несколько важных решений, и стопка сделанных им заметок все росла и росла.

Приблизившись к пункту назначения, Гельмут прервал свою работу, включил имевшиеся на борту корабля специальные механизмы и принялся ждать. Когда корабль налетел на невидимый барьер и остановился, на лице Гсльмута появилась слабая улыбка, которая тотчас же исчезла: в его мозг, казалось бы, надежно защищенный мыслезащитными экранами, внезапно вторглась чужая мысль:

- Вы удивлены, что ваши мыслезащитные экраны не действуют? - холодно и отчужденно пронеслось в голове Гельмута. - Мне достоверно известно, что посланец с планеты Плур передал их вам и сообщил, что вы сможете ими воспользоваться в нужный момент. Но он говорил так по незнанию. Мы, эрайзиане, знаем о мышлении многое, о чем ни один из представителей его расы не знает и никогда не сможет узнать.

Вам, Гельмут, известно, мы, эрайзиане, не желаем и не терпим незваных гостей.

Охваченный искаженными и извращенными идеями, вдохновляемый временными преимуществами в овладении некоторыми видами оружия, скованный узами алчности и разнузданных преступных страстей, вы прибыли сюда, чтобы вырвать у нас секрет Линзы. У нас, расы, стоящей на неизмеримо более высокой ступени развития.

Вы считаете себя холодным, твердым и безжалостным. Но по сравнению со мной вы слабы, мягки и изнежены, вы беззащитны, как новорожденное дитя. Учтите это и оцените но достоинству, что только по этой причине вы еще живы в настоящий момент. А теперь я преподам вам урок.

И Гельмут, внезапно окаменев и полностью утратив способность двигаться, почувствовал, как в его мозг проникают тончайшие иглы. Каждая поразила строго определенный центр, причинив невыносимую боль, и каждая следующая усиливала смертельные муки.

Гельмут утратил присущие ему холодность и спокойствие. Он кричал от боли, но та упорно не отпускала. Вскоре, не будучи в силах даже кричать, он умолк и сидел, тупо уставившись перед собой и конвульсивно вздрагивая.

Потом у него начались галлюцинации. В кабине космического корабля перед ним вдруг прошла бесконечная вереница содеянного либо лично им, либо по его приказу, и во время восхождения на высший пост в пиратской империи и после того, как он стал главой всей организации. Нескончаем был перечень черных деяний. И по мере того как они разворачивались перед Гельмутом, испытываемые им муки становились все острее и сильнее, пока, наконец, спустя некоторое время, которое могло охватить и мгновения и многие часы, силы не покинули его. Гельмут потерял сознание и стал недосягаемым для боли, погрузившись в темную пучину небытия.

Когда он пришел в себя, бледный и трясущийся, мокрый от пота и настолько слабый, что едва мог сидеть, Гельмут с невыразимым блаженством вдруг ощутил, что по крайней мере на какое-то время наказание уже отбыто.