Галактический вихрь

Теперь признаки жестокой скоротечной схватки попадались ему все чаще, пока наконец болотные возвышенности, тут и там выступающие из воды покатыми горбинами, не превратились в уродливое месиво, вспаханное снарядами и изрытое ступоходами машин. В вывороченной грязи ярко поблескивали отстрелянные обоймы автоматических пушек, куски срезанной снарядами брони и обугленные конечности роботов.

Клаус почувствовал, как по его спине прошла волна непроизвольной дрожи. С точки зрения его личного боевого опыта, тут должно быть не меньше двух десятков трупов в бронескафандрах… Он еще раз осмотрелся в поисках тел, но всюду его взгляд натыкался лишь на изуродованные детали машин.

Сигнал на радаре стал четче. Он присмотрелся к нему и понял свою ошибку. Это было несколько объектов, сливающихся на экране радара в одну крупную точку. Надетый на нем бронескафандр был, как говорится, с чужого плеча, а он, в спешке активируя системы, не проверил вариатор целей.

Он остановился, мысленно помянув недобрым словом того лоха, кому принадлежал до него этот бронескафандр. Через несколько секунд все было отлажено, и на экране вспыхнуло сразу семь разных целей.

Два «Хоплита» были явно не в счет. Обе машины выдавали «мертвый», статичный сигнал остаточного теплового излучения. Зато топтавшийся подле них «Центурион» чувствовал себя превосходно — на экране четко просматривался пульсирующий в инфракрасном диапазоне ядерный реактор машины.

— Шаранг… — сорвалось с губ Клауса древнее как мир ругательство.

В полусотне метров от «Центуриона» застыли два «Фалангера» с воздетыми к небу ракетными комплексами дальнего действия, которые являлись основным видом вооружения этой тяжелой модели боевой машины.

Под ступоходами «Фалангеров» пульсировали еще две точки — одна изумрудно-зеленая, а вторая какого-то непонятного бурого цвета. Такого Клаус еще не встречал в своей практике. Обычно радарные сигналы имели четкую цветовую градацию: живой объект — зеленое, искусственный — красное.

«Не знаю! Не могу сказать! Один человек, а второй нет!» — моментально всплыл в его памяти мнемонический голос Гига.

«Что за черт… Киборг там, что ли?..»

Клаус машинально поднял правую руку с укрепленным на ней реактивным гранатометом и медленно двинулся вперед, обходя по широкой дуге позицию этой разношерстной группы, с таким расчетом, чтобы выйти на горбину за спиной «Центуриона», который по непонятной ему причине продолжал топтаться на одном месте — по крайней мере процессор его скафандра именно так интерпретировал тот колеблющийся сигнал, что исходил от семиметрового робота.

Он шел, слегка раскачиваясь, по зыбкой почве болота. Тихо гудели сервомоторы боевого скафандра, картинка на жидкокристаллическом полупрозрачном экране его шлема плавно перемещалась по мере того, как он поворачивал голову, и в такт этому движению микромоторы стабилизирующей подвески ориентировали стволы двух расположенных на плечах орудий. Они смотрели туда, куда смотрел он.

Темная фигура «Центуриона» показалась внезапно. Разглядеть цель издалека помешала все та же предательская дымка исходящих от болотной жижи испарений.

Клаус инстинктивно затормозил и резко отпрянул назад, ожидая, что сейчас по нему резанет очередь кумулятивных снарядов из башенной пушки… Но шли секунды, а робот не реагировал на его оплошность…

Он застыл, глядя на странные, с его точки зрения, маневры боевой машины. Она действительно топталась на месте, наклонив мощный торс и суча ступоходами по покатому склону болотной горбины, на которой гордо, как изваяния, торчали два изготовившихся к стрельбе «Фалангера».

Клаус тихо лег в болотную грязь и пополз, не обращая внимания на оскорбленный всхлип сервомоторов металлических мускулов боевого скафандра, которым были не свойственны движения пресмыкающегося.

Изрытые снарядами горбины торчали из болота через каждый десяток метров. Тут было мелко, и это давало великолепную возможность для маневра. Пропахав десяток метров вверх по склону, Клаус добрался до гребня возвышенности и выглянул.

Открывшаяся перед ним картина заставила его побледнеть.

Застывшие на склоне соседней возвышенности «Фалангеры», изготовившиеся для нанесения ракетного удара по невидимой отсюда цели, были свернуты в стационарную позицию. Их сложенные пополам торсы поддерживали вращающиеся ложементы пусковых установок. Для обеспечения устойчивости при стрельбе они выпустили дополнительные гидравлические упоры, которые уходили в болотную жижу.

Между ними под брюхом ближнего к Клаусу робота в грязи ворочались два человеческих тела.

Измазанный грязью мужчина с перебитыми ногами, лежа на спине, тащил под брюхо «Фалангера» худенькое тело подростка. В лице мальчика не было ни кровинки. Рядом, опрокинутые в болотную грязь, застыли два изуродованных «Хоплита», между ними пританцовывал ощерившийся стволами «Центурион», тщетно стараясь разрешить возникшее в логических блоках его процессора противоречие — он пытался атаковать цель, сигнал от которой совпадал с местоположением «Фалангера», а тот, в свою очередь, генерировал четкий и ясный сигнал «Я свой».