Галактический враг

– Командующий космофлотом, – объявил секретарь, – сэр Джон Дикстер.

Легионеры встали по стойке «смирно», отдали честь Дикстеру, тот ответил им на приветствие и направился на аудиенцию к королю. За ним захлопнулись двери.

Беннетт с обожанием смотрел ему вслед, потом стал вышагивать, как на плацу, по комнате, насвистывая военный марш.

– Но ведь мне не вручили еще официально титул, – запротестовал Дикстер.

– Скоро вручат, – ответил Дайен, вставая из-за стола. – Вас отделяет от него лишь два удара меча по плечам.[5]

– Надеюсь, не гемомеча, – сказал Дикстер, состроив недовольную гримасу при мысли о предстоящих формальностях.

– Нет, это меч моего отца. Его нашли где-то в музее.

– Я не ошибся, я Таска встретил в коридоре? – спросил через минуту Дикстер. – Он не в военной форме.

– Да, Таска.

– Он меня не заметил, куда-то торопился, я не стал его останавливать. Он не будет на церемонии?

– Нет, – лаконично ответил Дайен.

– Простите, – сказал Дикстер.

– Ничего. – Дайен улыбнулся. – Все прекрасно. У него с Нолой будет дюжина кудрявых, веснушчатых детей. Линк потерял половину того, что они заработали до переворота, а Икс-Джей зажал вторую, так что Таску гроша ломаного не досталось. Но он будет счастлив. Абсолютно счастлив.

– Да, – согласился Дикстер. Взглянул на Дайена, хотел что-то добавить, но на ум пришло только «Простите», слово это явно прозвучало бы сейчас не к месту.

– Моя невеста прилетела? – спросил Дайен, видно, по ассоциации.

– Да, Ваше величество, – мрачно ответил Дикстер, – несколько минут назад ее шаттл приземлился. Дворцовая охрана сопровождает ее... и ее мать... во дворец.

Дикстер не собирался делать паузу в этой фразе, но он не жаловал баронессу Ди-Луну и знал, что чувство это взаимное. Он старался скрыть свою враждебность от короля, у которого и так было много проблем.

– Благодарю. Рад, что они благополучно прилетели.

Дикстер не мог разделить эту радость и, побоявшись, что ляпнет какую-нибудь глупость, предпочел ретироваться.

– Если я не могу быть вам ничем полезен, Ваше величество, я откланяюсь, уже много времени, а Беннетту предстоит напялить на меня парадную форму для сегодняшнего торжества...

– Конечно, ступайте. Благодарю за хлопоты, связанные со встречей моей невесты. Благодарю за согласие стать командующим. Я понимаю, эта работа вам не по душе, вы согласились на это только ради меня. Но я лишь вам полностью доверяю. Наш флот – это жизненный нерв галактики.

– Рад служить Вашему величеству, – сказал тихо Дикстер. – Благодарю за предоставленный шанс.

– Я узнал, что вы хотите сделать Уильямса командиром флагманского корабля. Должен сказать, я несколько удивлен. Я не подозревал, что вы ладите.

– Он отличный офицер, Ваше величество. Я ведь понимаю. Он чуть было не отправил меня на тот свет. Он молодой, амбициозный, но после отставки Экса он сможет сделать блистательную карьеру. Я с радостью прислушиваюсь к его советам. Мы уважаем мнения друг друга. Со временем я, может, даже полюблю его.

– Отлично. Я отдам распоряжение насчет его назначения.

Секретарь открыл двери. Легионеры встали по стойке «смирно». Беннетт при виде короля склонился в поклоне, причем делал он это так усердно, что казалось, сейчас переломится в талии на две части.

– Беннетт, – сказал Дайен, стараясь сохранить серьезное выражение, – рад вас видеть.

– Спасибо, Ваше величество. Благодарствую, Ваше величество. – Беннетт выпрямился, как шомпол, подбородок скрылся в воротничке мундира. – Разрешите поздравить вас по случаю вашего бракосочетания.

– Спасибо, Беннетт, – ответил Дайен.

– Вам спасибо, Ваше величество, – сказал Беннетт, щелкая каблуками.

– Нам надо идти, Беннетт, – сказал Дикстер, завидя следующего визитера.

– Слушаю, милорд, – сказал Беннетт.

– Да не обращайтесь ко мне так... – начал было Джон Дикстер, потом вздохнул. Придется привыкать.

* * *

– Ваше величество, Медведь Олефский.

– Друг мой! – сказал Дайен, тепло улыбаясь великану.

Пожимая лапищу, в которой утонула его рука, Дайен постарался не обращать внимания на то, что тот перевернул три стула и стол.

Медведь взволнованно смотрел на него.

– Парень, в чем дело? Тебя, что ли, не кормят в этом дворце?

– Но не так, как у вас дома, Медведь.

Дайен старался говорить весело, но слишком сильными были воспоминания, тут же нахлынувшие на него, слишком много боли они причиняли. И голос его в конце фразы совсем пропал. Он отвернулся, чтобы свет не падал ему на лицо.

Любой вежливый придворный немедленно заметил бы смущение и грусть короля, отошел бы от него или хотя бы перевел взгляд с притворным интересом на книги. Олефский, грубовато-добродушный, неотесанный, как горы, которые он так любил, наклонился, положив руки на колени, и стал смотреть в опечаленное лицо короля.

– Эй, парень! Что стряслось? Если тебе хочется полакомиться блюдами, которые готовит моя жена, и ты даже прослезился от этого, я пришлю тебе корабль с гостинцами. Хотя после моих сынков с гулькин нос остается, пожалуй, голодным будешь на остатках с их стола.

Дайен улыбнулся, но не ответил.