Галактика. Принцесса и генерал

Да-а-а… с моей-то кожей, даже если мозги работают, проницательных профессоров за нос водить — что студенту-первокурснику на экзамене выкручиваться. Пожилого ученого не заговоришь. У него иммунитет. Одно слово — и он выстроит цепочку умозаключений. Я скрипнула зубами, стыдясь своей ошибки, и хрипло выдавила:

— Они настроены на меня. Именно мой нанатон… он… размножится, если и я…

— Что «и вы»? — Все четверо мужчин смотрели на меня с откровенным весельем. Гады!

— Если снять глушилку и тоже… и заняться… этим… ну, размножением, — опять скрипнула я зубами в конце, пылая лицом, шеей и ушами и, кажется, сгорая от стыда целиком.

Я вздрогнула, подняв взгляд на Башарова, который в своей манере хлопнул ладонями по бедрам, заявив:

— Я ученый, я врач и, наконец, я патриот нашей Галактики!

— Это вы к чему? — Кшеола.

— Ой, только не вы… — Шитцини.

— Ну-ну. — Уже Зельдман.

— Дарья Сергеевна, не примите на свой счет, я не назойливый, я патриотичный. И предлагаю свою кандидатуру вам… в качестве размножителя нанатона.

— Илья… вы…

— Я ж не дуриком, а науки ради, — потешался надо мной «патриот» космического масштаба, широко разведя руки в стороны.

— Еще идеи есть? Желательно разумные? — пытаясь вернуть себе деловой тон, спросил Зельдман, но ситуация его тоже забавляла.

— Профессор Кобург, вы рассказывали о вашем новом проекте — нанитах. Их можно привлечь к работе? — вмешался в научно-патриотический балаган серьезный цитранец.

Я послала ему эмоциональную волну благодарности. Хотя мой ответ не был радостным:

— В тех условиях и обстоятельствах необходим тотальный контроль над ситуацией, и главное — над защитой. Нанатон — часть меня, проверенная годами совместной работы. Блокиратор — тоже. А наниты — проект. Я только-только заверила заявку на патент. Но сам проект еще в стадии разработки и совершенствования управления. Бывает, сбой дает. Я не дам и десяти процентов гарантии, что он не распадется на отдельные элементы в самый неподходящий момент.

— И все-таки сколько времени вам потребовалось бы на доработку? — настаивал Шитцини.

— Не знаю, — тихо ответила я. — Может, месяц, а может, больше…

— У нас ограниченный срок поиска решения проблемы, — мрачно произнес Зельдман. — Так долго держать блокаду планеты? Там же не только заключенные, но и обычные… просто персонал.

— Может, сходим перекусим? — непривычно хмуро предложил Башаров. — На сытый желудок лично мне легче думается.

Остальные его поддержали, а я за компанию выпила кофе — больше ничего не хотелось. Затем извинилась перед коллегами и ушла в каюту в одиночестве подумать, как обойтись без размножения нанатона. В мою лабораторию кто-то из них может нагрянуть, а в каюту вряд ли.

Неожиданно пиликнул сигнал у двери — кого-то все-таки принесло. Если с «размножением» — прибью! Я разрешила войти, и в следующий миг на пороге увидела Лейса. Шагнув внутрь, он быстро оглядел каюту и подошел ко мне. Сидя в кресле, пришлось затрать голову, чтобы заглянуть эльфу в изумрудные сияющие глаза. Он ласково коснулся кончиками пальцев моего лба, скользнул к виску, потом еще чуть-чуть приподнял мое лицо за подбородок, погладил большим пальцем губы и хрипло, негромко произнес:

— Какие нежные…

Я потерлась щекой о его запястье, повторив привычный мамин жест.

— Надеюсь, ничего из ряда вон не случилось и ты просто соскучился по мне?

— Пришел за тобой, — плутовато улыбнулся он, явно задумав что-то. — Хочу показать тебе звезды…

— О-о-о, ты приглашаешь меня на свидание? — изумленно выдохнула я в предвкушении.

— Можно сказать и так, — почему-то усмехнулся Лейс и, неожиданно подхватив меня под мышки, поднял с кресла.

Зарылся руками в мои волосы на затылке, помассировал кожу. От удовольствия я даже глаза прикрыла. Потом наклонился и мягко, почти невесомо коснулся моих губ своими, соединяя наше дыхание, легко касаясь, дразня меня и себя, конечно.

Положив ладони ему на грудь, я на цыпочках тянулась к его лицу.

— Ты сводишь меня с ума, родная, — прошептал он, лизнув мои губы. Томительно медленно переместил ладони мне на спину, прижимая к своему напряженному телу.

— Ты меня тоже. — Я улыбнулась.

Мы еще минутку постояли, прижимаясь щеками и наслаждаясь невероятным ощущением единения, внутреннего покоя и комфорта.

— Ну что, на звезды пойдем смотреть? — с неприкрытой тоской спросил он.

— С тобой хоть на край света, мой генерал. Тем более наше первое свидание… романтика.

Улыбка Лейса растаяла, мне показалось, он хотел что-то сказать, но вместо этого взял меня за руку и повел за собой. Нанатон остался в каюте.

* * *

Честно говоря, я думала, что мне посчастливится попасть в рубку — святая святых, куда допускаются, наверное, только пилоты и навигаторы. Но через минуту-другую поняла, что мы с Лейсом идем в направлении конференц-зала, в котором научная группа после первого совещания больше не собиралась, предпочитая более привычную каждому из нас лабораторию. Мы, по понятным причинам, выбрали лабораторию Зельдмана. Свидание в конференц-зале?