Галактика. Принцесса и Генерал

– Ты живой? Боже, ты живой… А я все гадала о твоей судьбе. А ты живой… живой… – Мой голос дрожал от переизбытка эмоций.

– Конечно, живой. Меня волной далеко унесло, мы с Лейсом потом в распределителе встретились. Думали, помрем там от радости.

– Как же я счастлива, что ты живой, Киш. – Я вытерла слезы, катившиеся по щекам. – Это невероятно…

– Детка, ты так выросла. – Радостный оскал Киша стал еще шире, мой бывший «подопечный» лучился радушием и удовольствием. – Теперь ты настоящая принцесса!

Я не менее счастливо смеялась сквозь слезы, держась за руки здоровяка.

– Профессор, вы знакомы и с командором Рейш’аром? – удивился Башаров. – А вы полны сюрпризов.

– Командор? – повторила я и восхищенно выпалила: – Киш, ты стал командором целого межзвездного корабля?!

Огромный «призрак» слегка смутился, помялся, прежде чем ответить:

– Твои уроки не прошли даром.

– Уверена, что не только они, – немного грустно заверила я.

Киш кивнул, затем, несколько суетливо для такого крупного мужчины, предложил:

– Присаживайся, голодная же, а я тебя разговорами кормлю.

А я не могла наглядеться на него и удивлялась причудам судьбы. В душе такая легкость разливалась, такое счастье, словно в детство на минутку вернулась. На полянку в саду Хеш’аров, где мы частенько собирались с парнями.

Я присела за стол к х’шанцам. За соседний, к Зельдману, вернулся Башаров. Но так вышло, что мы теперь смотрели друг на друга и могли свободно общаться. Быстро просмотрев меню на встроенном в центре стола кибере, я сделала заказ. Потом мы с Кишем атаковали друг друга вопросами, забыв минут на пять о присутствующих в салоне. Выяснилось, что он, как и Лейс, закончил академию. Служит и пока не женат. Сообщая эту новость, он поиграл бровями, но понятно было, что он шутил таким образом и никаких видов на меня не имеет.

Я уже заканчивала с едой, на самом деле вкусной, и наблюдала за спором двоих моих коллег. Сначала они тихо перебрасывались репликами, а потом Башаров фыркнул и довольно громко произнес:

– Да читал я ваши работы, Зельдман. У меня сложилось впечатление, что вы своим паразитам оду пишете, а не научную работу.

Инфекционист встрепенулся и сел ровнее, явно намереваясь вступить в «боевую» дискуссию.

– Просто я много на своем веку повидал. И некоторые виды паразитов с самых разных планет часто играют ключевую роль в биогенезе.

– Вы еще скажите, чтобы мы глистов ложками ели для профилактики болезней…

– Башаров, ваш плоский медицинский юмор неуместен. И не только в столовой! – взвился инфекционист.

Я решила вмешаться в горячий спор, тем более что назрел один вопрос:

– Профессор, а не может быть наша розовая особым видом паразита?

Зельдман задумчиво пожевал тонкую губу:

– Пока не смотрел данные. И столь пагубное влияние… Тогда неясно, какой фактор мог бы стать провоцирующим для перехода от симбионта в патогенную флору, да еще настолько агрессивную…

Башаров, отодвинувшись от стола и положив ногу на ногу, покачивал коричневым мокасином и с интересом рассматривал меня. И не преминул включиться в разговор:

– В таком случае две недели – это инкубационный период. И что происходит в этот период времени? «Технически» мы знаем симптомы и прочее, но что именно влияет на, как вы предположили, паразита?

– Все погибшие корабли вышли из одной точки. Значит, и источник заразы там. – Я посмотрела на куратора миссии. – Вам приходили сообщения о заболеваниях с Т-234?

– Вот нам тоже это весьма интересно! – раздалось от дверей.

В салон пришли остальные члены группы ученых: Кшеола Ом и Сей Шитцини.

Гаю Меш’ар осторожно кивнул:

– О каких-либо неизвестных заболеваниях – нет. Проблема в другом. Т-234 – это не просто тюрьма, а целый комплекс. Там отбывают наказание заключенные с разных планет и даже миров. По крайней мере, из тех, кто подписал соглашение. На планете организованы колонии открытого типа, где содержат, хм… по-земному, каторжан, если не ошибаюсь. Они занимаются разработкой и добычей полезных ископаемых. Есть несколько закрытых комплексов для пожизненных заключенных. Эти трудятся в шурфах глубоко под землей, где идут наиболее опасные работы. Сами понимаете, открыта планета давно, и так же давно ведутся разработки. Поэтому приходится зарываться все глубже. Климат суровый, и контингент там весьма специфический. Думаю, всем понятно, что частые медицинские осмотры в подобных местах не предусмотрены. И о здоровье фактически отложенных смертников мало кто заботится.

– Гуманизм во всей своей красе… – поморщился Зельдман.

– Это территория Земли, – почти огрызнулся Меш’ар.

– Да, но туда свозят все отбросы общества, – парировал Башаров. – И уверен: ваши тоже там есть.

– Есть, – кивнул х’шанец.

– Давайте по делу, – вмешался Кшеола.

– Вы правы, – согласился куратор. – Согласно номенклатурным данным, никаких неизвестных болезней там не зафиксировали. Но наши спецы отметили некоторые интересные отклонения.

– Отсюда подробнее, если можно, – подался вперед Башаров.