«Галактикус»: Любовь ревнивца (СИ)

После того странного инцидента в автолёте Крис не спал несколько ночей, сутками напролет пытаясь вспомнить, что именно тот взгляд и жест ему напомнили, но память раз за разом блокировала все воспоминания об этом, оставляя лишь флер «Дежавю». Понимая через пять дней, что его нервы на пределе от недосыпа и мучавшей загадки, Крис вечером сел в своей комнате и по годам и месяцам стал вспоминать события своей жизни и людей, которых он в те времена встречал. Остановившись на двадцати годах, Крис вновь ощутил то же чувство, когда сознание не желает показывать воспоминания, выдавая лишь всполохи и вспышки из образов мест и людей. Уже устав пытаться вспомнить, Крис лег спать. По крайней мере, хотя бы пытаться уснуть. Забившись нервным и дерганным полусном на грани яви, Крис видел, как он счел, странный сон. Огонь и пылающая зелень, разрушенные здания и вскопанная серая земля. И он бежит. После шума, дыма взрывов, перед Крисом возникли столь знакомые, но одновременно такие далекие глаза, через край наполненные тоской, и до крови закушенная губа малыша, который так стоически пытался не плакать...

Подскочив на постели, Крис сел и дрожащими руками смахнул испарину со своего лба. Ему столько лет снился этот сон, столько лет он не мог спать, мучаясь теми событиями. Устав это вспоминать, Крис пришел к одному из лучших врачей в области блокировки памяти. И он действительно качественно сделал свое дело. По крайней мере раньше Крис думал именно так. Ведь теперь этот блок получилось сорвать одному парню, лишь парой жестов. Однако Крис не серчал на доктора: как оказалось, Тао значил для него намного больше, чем он даже мог подумать. И разрыв блока тем, кто есть в заблокированных воспоминаниях - это практика редкая, но реально встречавшаяся.

Одевшись, Крис направился гулять по коридорам корабля, обдумывая ныне узнанное, в глубине души надеясь встретить Тао. И он действительно его встретил. На верхнем блоке корабля окна были устроены иначе нежели на всем космолёте: если везде иллюминаторы и окна шли вровень со стеной, то только в верхнем блоке большие круглые окна имели широкое обрамление по всей окружности, которое можно было бы соотнести с подоконником в напланетных постройках. Странным, но подоконником. Забравшись с ногами на изогнутый подоконник окна, Тао притянул ноги к груди, уложил голову на колени и смотрел на пролетающие звезды, изредка моргая. Поставив на подоконник металлическую кружку, наполненную ароматным напитком из орехов Кофре, Тао придерживал ее подушечками пальцев, бездумно и без смысла прокручивая ее в своей руке. Несмотря на то, что он явно заметил появление Криса, Тао даже не повернулся в его сторону, продолжая вглядываться в бездну окружающего космоса.

- Тогда это был ты? - хрипло и тихо, дабы не нарушать тишину, разбавляемую еле слышимым «мурлыканьем» двигателей космолёта, выдал Крис, понимая по тому, как прояснился взгляд Тао, что тот его услышал.

Вздохнув, Тао спустил ноги с подоконника и, найдя для кружки более-менее устойчивое место, поднялся на ноги. Подойдя к Крису, Тао не задерживаясь ни на мгновение повернулся к тому спиной. Глубоко втянув носом воздух, Крис затаил дыхание, прекрасно понимая, что ему нужно сделать и уже зная, что именно он там увидит. Коснувшись магнитной застежки на форме Тао, Крис подцепил один из краев ворота и слегка подрагивающими пальцами стал спускаться ниже, сантиметр за сантиметром обнажая полоску смуглой кожи. Дойдя до поясницы, Крис замер, на секунду задержав пальцы меж раскрытой магнитной застежки формы. Он уже видел часть того, что служило ему ответом, но его памяти этого было мало. Крис понимал, что видеть это будет больно и неприятно, возможно даже более обжигающе, чем тогда, но ему это было нужно. Просунув обе ладони в просвет между краями формы, Крис заскользил ими по спине Тао вверх, уже тогда ощущая эти шрамы, и, добравшись до плеч, резким движением спустил униформу Тао до его локтей. Судорожно втянув воздух через рот, Крис закусил губу, будучи не в силах оторвать взгляда от перечерчивающих всю смуглую спину трех больших рваных шрамов.