Галерея мужских пороков

Кто-то, думала Алиса, такой же, как она, но просто об этом не догадывается. Кого не нужно уговаривать, наказывать, умолять — все сделает он сам, лишь бы стать первым, лучшим. Кто, так же как она, любит власть, деньги, силу, кто столь же тщеславен, сколько талантлив. Кто может похвастаться, что каждое новое романтическое увлечение — эйфория, затмение, и миг, и вечность. Для кого разочарование — адовы муки, физическая боль, унылая, как ноябрьский дождь, холодная и мрачная тоска, тот найдет ответы на все в этой книге. Где-то на грани эйфории и непроходимой хандры ты и становишься ведьмой — если есть возможность, есть желание увидеть эту границу, которая отделяет столь разные ощущения, но так близка для тех, кто живет в пограничной зоне. Одержимые счастьем, успехом, самой жизнью, они превосходят человеческие возможности — и в одно удивительное мгновение понимают, что отличаются от милых, безобидных, неприхотливых людей, населяющих эту землю.

Под впечатлением Алиса выпрыгнула из роскошного гамака, побродила по комнате и неожиданно сделала то, о чем и мечтать не смела — разделась, выбежала из дома через террасу и кинулась к реке. С разбега бросилась в ледяную воду и чуть не утонула — дыхание перехватило, руки-ноги свело, но неожиданно она пришла в себя, и вода (о, чудо!) показалась теплой. Алиса отплыла на пару метров и поняла — ей хорошо! Река словно наполняла ее силой — она махнула на другой берег, перевернулась на спину — пока не уперлась головой в песчаное дно, выбралась на пляж (непривычно было называть подернутую инеем землю пляжем) и тут снова почувствовала — как же холодно! Стуча зубами, схватила махровую простыню, плед, засунула ноги в высокие тапки на овчине и только тогда поняла, что все это взялось неизвестно откуда!

— Эй! — крикнула она. — Кто здесь?

Не то чтобы ей стало страшно, но Алиса насторожилась. Вдруг засада?

— Отвечайте! — велела она. В кустах зашуршали.

— Немедленно выходи! — завопила Алиса.

Послышались шаги, на Алису пахнуло теплом человеческого тела, но она все еще ничего не видела.

— Что за хрень? — растерялась она.

— Я здесь, — голос прозвучал совсем близко.

— А-а! — завизжала Алиса и бросилась прочь. В ее случае «прочь» означало в воду — больше бежать было некуда, и Алиса, ощущая себя идиоткой, стояла по колено в воде — правда, задрав плед и простыню, хоть на это ума хватило. Дивные теплые тапки промокли до нитки. — Что происходит?!

Ее трясло — и от холода, и от страха.

— Не волнуйся! — утешал ее женский голос. — Я не враг. Я домработница, просто я невидимая.

Алиса, которой не посчастливилось сталкиваться с невидимыми домработницами, из воды, конечно, вышла (в основном потому, что свело ноги), притерлась к зарослям орешника, что расползся по пляжу, и приготовилась умирать молодой и красивой.

— Тебя как-нибудь зовут? — поинтересовалась она, дабы хоть что-то сказать.

— Маша, — представился голос.

— Меня Алиса, — сообщила она. — А это… нормально, что ты невидимая?

— Может, пойдем в дом, а то ты простудишься, — посоветовал голос по имени Маша.

Если голос все еще не покусал ее, возможно, и в доме он, то есть Маша, не сделает ничего подобного, рассудила Алиса и побежала в тепло, так как уже начала чихать.

Отогревшись в душе, Алиса обнаружила у дверей новые теплые тапочки, спустилась вниз, где горел камин, а на столе стоял бокал вина.

— Гм… — донеслось из кресла.

— Ты сидишь? — уточнила Алиса.

— Ага.

— А ты не пьешь?

— Пью.

— Налей тогда и себе чего-нибудь, — предложила Алиса, против воли испытывавшая к домработнице почтение — все-таки она невидимка.

Скоро на столе появились второй бокал и бутылка «Медок».

— Ну, рассказывай! — распорядилась Алиса.

— Да рассказывать нечего… — без вдохновения начала Маша. — Я ведьма, меня подловили на злоупотреблении любовной магией, судили и приговорили двадцать лет быть невидимкой.

— Чего? — Алиса подалась вперед. Тема преступлений и наказаний ее очень волновала. — Что же ты натворила?

— Ой… Ну, в качестве примера… Ты понимаешь, кто такая Левински?

— Э-э… — растерялась Алиса. — Которая Моника?

— Которая Моника. Это моя работа.

— То есть ты… Она… Чтобы этот…

— Да! — отрезала Маша. — А с какой еще стати президента потянет на толстую глупую практикантку? Был жуткий скандал. В нашем мире. Но это так — деталь. Раньше я была красивая, а теперь — даже не знаю, какая. Может, у меня мешки под глазами и вся кожа в прыщах…

— Ох… — Алиса постаралась выразить в одном вздохе все сочувствие и понимание, на которые была способна.

— Меня пригрела Ника — ну, ведьма, которая раньше жила в этом доме. Я работаю за еду и крышу над головой, гуляю, купаюсь, убираю, стираю, делаю массаж — и так уже десять лет. Здорово, да?

Алиса подумала и выложила Маше свою историю — ее словно прорвало, даже пару раз поплакала.

— Замечательно… — сказала Маша.

— И что мне теперь делать? — захныкала Алиса.