Галерея святых или исследование образа мыслей, поведения, правил и заслуг тех лиц, которых христианство предлагает в качестве образцов

Обращение Константина, которое христианские наставники выдают за чудо, имело в своей основе чисто житейские мотивы. Этот император, бывший, по всем данным, очень жестоким и злым человеком, видя, что христианская секта широко распространилась в Римской империи, стала весьма многочисленной и грозной, сделал противное политике своих предшественников, которые безуспешно преследовали ее, чтобы подавить. Он счел более разумным привлечь на свою сторону главарей христианских-епископов, бывших владыками этой республики. С их помощью он мог распоряжаться всей сектой и с успехом использовать ее для того, чтобы возвыситься над своими соперниками. Желая угодить своим новым друзьям, христианам, он, по примеру всех обманщиков, постоянно дурачивших их, пустил слух о видении, в котором якобы Иисус показал ему крест и обещал, что этот знак принесет ему победу.

С другой стороны, если верить историку Зосиме, в "обращении" Константина не было ничего такого, что делало бы честь христианской религии. Этот писатель сообщает, что император под бременем ужасных преступлений-в том числе убийства тестя, зятя, племянника, собственного сына Криспа и своей жены Фаусты - искал в языческих суевериях способов искупления, чтобы заглушить укоры совести. Не найдя среди языческих жрецов человека, достаточно снисходительного, чтобы отпустить ему его грехи, он обратился к христианским священникам, которые ему разъяснили, что при помощи веры в Иисуса Христа и крещения он совершенно переродится и грехи с него будут сняты.

Нам, конечно, скажут, что Зосима был язычником и нельзя поэтому ссылаться на его суждение о Константине. На это мы ответим, что все историки единодушно приписывают этому императору злодеяния, о которых мы говорили, и еще многие другие, явно свидетельствующие о его свирепости и ужасной жестокости.

Однако в награду за услуги, которые он оказал церкви, христианские писатели, особенно Евсевий Кесарийский, превратили Константина в героя, в образец доброго государя. Немного только не хватало, чтобы объявить его святым. И он действительно стал святым, если не за свои добродетели, то за то усердие, с каким он преследовал язычников, религию которых он бросил. Он, очевидно, стал дурно относиться к этим людям, которые, как он предполагал, должны были возмущаться его лицемерием. Упреки, какие ему приходилось выслушивать в Риме по поводу происшедшей в нем перемены, побудили его оставить столицу, воздвигнуть соперничающую с ней новую столицу, которую он построил. Он дал ей свое имя и перенес туда свою резиденцию.

В самом деле, историк Зосима сообщает, что после того, как Константин объявил себя сторонником христиан и принял их веру, он не захотел во время публичной церемонии подняться на Капитолий и стал насмехаться над этой церемонией. Этим он навлек на себя такие ужасные проклятия и стал столь ненавистен народу, что решил удалиться из Рима и перенести свою резиденцию в другое место. Этот переезд, по мнению многих, был одной из главных причин ослабления мощи римлян. Во всяком случае, Италия из-за этого оказалась беззащитной против набегов варваров, которые впоследствии уничтожили эту изумительную империю.

Учредители христианской религии обыкновенно изображают нам утверждение христианства как явное чудо, в котором проявилось всемогущество божие. Но кто захочет поближе рассмотреть этот вопрос, увидит, что утверждение христианства было чудом, в котором проявилось всемогущество и жестокость Константина и его преемников. Кодекс Феодосия (titul. X de paganis) вполне достаточно разоблачает те кровавые методы, которыми в течение ста с лишним лет пользовались подстрекаемые христианскими епископами благочестивые императоры, чтобы распространить христианскую веру и искоренить язычество. Эти святые, которым незадолго до этого предстояло претерпеть мученичество, поспешили в свою очередь создавать мучеников. Их святая религия не позволила им забыть суровое обращение, которому подвергали раньше церковь. Они жестоко мстили за это и преследовали язычников с меньшим основанием, чем раньше язычники преследовали христиан.

Вначале Константин не обнаружил своего жестокого, кровожадного нрава, или, если хотите, своего христианского рвения. Начал он с эдикта, в котором призывал всех подданных оставить идолопоклонство и принять истинную религию. Он заявляет, что никого не хочет принуждать, и оставляет каждому полную свободу совести. Он запрещает беспокоить кого бы то ни было из-за расхождения во взглядах и не одобряет тех, кто уже заговаривает о разрушении языческих храмов. По-видимому, курс на насилие не был тогда еще наиболее верным или усердие императора не было еще тогда так велико, как впоследствии. Вскоре мы увидим, как он заговорил по-иному, языком истинно христианского царя.

В самом деле, чтобы удовлетворить свою собственную ярость против религии, которую он оскорбил, или чтобы показать свою готовность услужить благочестивым епископам, он вскоре распорядился закрыть храмы богов;