Галилео Галилей. Его жизнь и научная деятельность

Конечно, прежде всего Галилей направил свою почти игрушечную трубу на ближайшее к нам светило, на эту Цинтию, Фебею, Диану древних, на нашу задумчивую Луну, на наш «светел месяц». И ему первому из земных жителей суждено было увидать лунные горы и пропасти. Он, несмотря на все несовершенство своих измерений, узнал, что лунные горы сравнительно выше земных; он узнал также, что Луна всегда обращена к нам одною и тою же своей стороною; от орлиного взора его не укрылось и то легкое покачивание Луны, или либрация, благодаря которому мы можем видеть небольшую часть и противоположного нам полушария, хотя Галилею и не удалось объяснить этого явления. Тот же телескоп открыл ему тайну, сокрытую в бледной полосе, опоясывающей небо, в которой древние видели каплю молока богини, разлившуюся по кристальной небесной сфере, и которая представлялась его менее поэтическим современникам-схоластам просто в виде спая двух небесных полушарий! Этот Млечный путь, как оказалось, состоял из бесчисленного скопления звезд, до такой степени скученных здесь, что с каждым усовершенствованием трубы их представлялось все больше и больше, и этому не предвиделось конца, как не найдено его еще и по настоящее время. Небольшое пятнышко на небе, это Утиное гнездышко наших сибиряков, известное в астрономии под именем Плеяд, представило ему великолепную картину блестящих звезд, изящно сгруппированных и горящих подобно алмазам на таком небольшом кусочке неба!

Зимою следующего года на долю Галилея выпало новое счастье: он открыл новые планеты и тем опроверг заблуждение, господствовавшее над умами людей несколько тысячелетий, что существует всего только семь подвижных светил, или планет, считая в числе их и Солнце, а следовательно, показал, что и вся таинственность и священность этого числа семь, имевшего столь большое значение в судьбах человечества, не более чем плод людского суеверия и невежества. Открытые новые планеты оказались спутниками Юпитера. 7 января 1610 года Галилей заметил вблизи этой колоссальной планеты нашего мира три небольшие звездочки и в ту же ночь обнаружил, что они имеют собственное движение между звездами. Ни минуты не колеблясь, он объявил, что новые планеты – спутники Юпитера, а вскоре потом открыл и последний, четвертый спутник. В настоящее время нам трудно понять значение этого открытия для Галилея и тот восторг, какой он, несомненно, при этом чувствовал. Юпитер с его четырьмя лунами как бы для того только и существовал на небе, чтобы открыть землянам тайну устройства Солнечного мира, так как он представляет собою как бы модель Солнечной системы. Эта прекрасная модель постоянно была перед умственным взором и у величайшего философа природы в следующем научном веке – Исаака Ньютона, открывшего законы таинственной силы, влекущей планеты по их кругам и эллипсам и непостижимым образом удерживающей их, как бы невидимою рукою, в мировом пространстве. Эти «planetae circumjoviales» поставлены им в первом положении, открывающем собою третью книгу великих «Начал естественной философии». Действительно, в то время, когда старые астрономические представления были еще очень живы, когда система мира, предложенная Коперником, была только гипотезой, открытие чудесного мира Юпитера не могло не произвести сильного впечатления на мыслящие умы. Всем обладавшим умственным взором мир этот наглядно рисовал картину того, как устроена вся Солнечная система, как движутся Земля и планеты вокруг Солнца и как представлялись бы нам эти движения, если бы они не были осложнены явлениями, происходящими от подвижности обсерватории, из которой мы их наблюдаем, то есть Земли. Новооткрытый мир показывал всем и каждому, что система Коперника имеет приложение хоть в одной из частных мировых систем, и о более общем ее значении можно уже было догадываться по аналогии. Однако же не только для того, чтобы понимать значение открытых планет, движущихся около старого Юпитера, но даже и для того, чтобы просто только видеть эти планеты, действительно, необходимо было обладать умственным взором, вдохновением, рождающимся от любви к природе: труба Галилея была настолько слаба, что его почтенные современники, смотря в эту трубу, не видели ничего, как некто Горкий, написавший даже целую книгу, в которой отрицал существование спутников; между тем другие, желая превзойти Галилея своею зоркостью, видели пять или даже целых десять спутников! В этом можно видеть, конечно, тупую иронию таких наблюдателей или намеренное закрывание глаз перед явлениями, но несомненно, что при хорошей трубе такое легкомысленное отношение к делу было бы менее возможно. Тогда тупые приверженцы старины могли бы черпать свои аргументы против Галилея лишь из излюбленной ими области конечных причин. Действительно, они говорили Галилею, что открытые им планеты невидимы простым глазом, значит, они и не нужны, а потому и не для чего было открывать их. Наилучшим возражением на это дикое мнение был ответ Галилея: «В этом виновата природа, а вовсе не я».