Галилео

Давно это было. Уж и деды наших прадедов не вспомнят, когда точно. Жила-была семья Потихонюшки и Цирла. И всё у них было справно да гладко, как у людей порядочных да добрых. И очаг жил, и любовь пребывала, и неугасимая искра сияла. Одним словом, мало чем отличались они от большинства путёвых жителей.

Но однажды приключилась с ними беда непрошенная.

Темь глубокая стояла уже дня два: солнце не появлялось. Цирл колол дрова на улице, а Потихонюшка хлопотала по хозяйству дома. Внезапно небо со стороны Восточного Края вдруг ярко вспыхнуло, но тут же погасло.

Распрямился Цирл и глянул туда, где расцветилось. А тут и во второй раз полыхнуло, и в третий.

– Потихонюшка, – крикнул он, – иди, глянь, что за красотища!

И лишь успела жена Цирла распахнуть дверь, как небо не просто полыхнуло, а взорвалось, разливая яркие краски за Центр и дальше.

На короткое, исчезающе малое мгновение Потихонюшка ощутила немыслимый, словно взбесившийся ветер. Тот, исходя из избы, словно пытался забрать оттуда все вещи, дул по направлению к вспышке. И в тот же миг камень размером с кулак ударил Цирла в голову, да и прошиб её насквозь, оставив дымящуюся дыру.

Женщина вскрикнула да и захлопнула дверь, отсекая ею осаживающийся на колени, а затем заваливающийся на бок труп мужа. Затем она бросила залитый слезами взгляд в святой угол и с поглощающим разум ужасом поняла, что неугасимая искра больше не горит. Она, конечно, догадалась, что это сам Гонеб приходил к ним и дыханием своим затушил её. А в придачу и Цирла убил.

Нет больше неугасимой искры. Нет любви. Нет очага.

Долго ещё бродила Потихонюшка, моля подарить ей огонь, но соседи, опасаясь гнева Гонеба, отказывали ей все до единого. Так и сгинула она одна во тьме да холоде.

* * *

Эту легенду знали все ещё с пелёнок. Мораль её достаточно проста: берегите огонь, ибо он – жизнь.

Однако сейчас, когда её озвучили орги перед новым Испытанием, Макс задумался.

– Слушай, – сказал он Ярику, – как ты думаешь, было это на самом деле?

– Ты сейчас серьёзно? Это ж обычная легенда, чтобы народ искру неугасимую хранил!

– Я не про это. Говорят, что камень этот до сих пор где-то возле заброшенной избушки Потихонюшки лежит.

Ярик издал губами не совсем приличный звук. Он уже более-менее пришёл в себя после происшествия с Лилиан.

– Макс, не начинай! Ты ещё скажи, что там на самом деле Гонеб дыханием ветры пускал!

– Нет, конечно, не существует никаких демонов, – сказал Макс. – Но… камень вот этот и сквозняк… что-то это всё должно значить. Как говорится, не бывает дыма без огня.

Их прервал голос Первого Глашатая.

– Итак, следующее испытание для мальчиков. Вы должны любыми доступными способами добыть огонь, не используя неугасимую искру. Представьте себя на месте Потихонюшки с погасшим очагом, и вперёд! Девушки, готовьтесь, за вами следующий ход.

– Я вот ещё чего не понимаю, – сказал Макс, когда ребята шли на указанную оргами полянку. – Почему Потихонюшке никто не помог? Почему не поделились огнём?

– Ну-у-у, – протянул Ярик. – Там же говорится, что боялись гнева Гонеба.

– Это чушь полная, – безапелляционно заявил Макс.

– Тогда не знаю. Хотя помню, что мама говорила, про потерю неугасимой искры. На такие семьи ложится проклятье. И любой, кто им поможет, разделит это проклятье вместе с ними.

– Бред, честное слово, – вздохнул Макс. – Надеюсь, с нашими искрами всё будет в порядке.

– Я вообще о таком и слышал-то лишь из этой вот легенды, – сказал Ярик. – Так что ты просто снова себя накручиваешь.

– Хорошо, если так.

Добыть огонь без неугасимой искры не так-то просто.

На полянке, предназначенной для этого теста, были разложены различные приспособления, с помощью которых предлагалось попытаться разжечь небольшой костёр. Макс выбрал две деревяшки. Одна плоская с отверстием посередине, а вторая круглая. Ярик же взял кремень и сточенный цилиндр, отдалённо напоминающий кресало.

– Трение – это вообще великая вещь, – заметил Макс, удобнее примащиваясь на земле перед ворохом сухого мха и соломы. – Можно даже сказать, что трение – это жизнь.

Ярик прыснул и загоготал.

– Ты чего?

– Хоть сам понял, что сказал? – спросил друг сквозь смех.

– А что?

– Ладно, проехали. Но если представлять всё буквально, то ты попал в самое яблочко. – И Ярик снова расхохотался.

Каким бы великим не было трение, Максу это ничуть не помогло. Он двигал ладонями со всей возможной скоростью, вращение палочки, зажатой между ними, завораживало, тепло вызванное процессом доходило даже до Ярика. Но ничего не происходило. Нет, в какой-то момент почудилось, что из нижней плоской дощечки идёт дым, но огня так и не появилось. Пот крупными каплями стекал по лицу Макса и скапливался на кончике носа, а затем срывался на землю. Один раз попало на стык дощечек, и послышался звук испаряющейся влаги.

– Ещё чуть-чуть, – проговорил Макс.

Но прошла минута. И другая. И ещё. Но огня по-прежнему не было.