Галиндес

– Вольтер, у нас лопнуло терпение. У меня тоже. Я занимаюсь этим делом уже тридцать лет, оно приклеилось к подошвам моих ботинок, как жевательная резинка. Слушайте внимательно. Вы позвоните ей сегодня вечером и сообщите, что располагаете ключом ко всей этой загадке Галиндеса и что ей совершенно необходимо встретиться с вами. Необходимо как можно скорее приехать к вам из Санто-Доминго. Потом она может вернуться, но уже располагая сведениями, которые вы ей сообщите. Очень важно, чтобы она вылетела из Санто-Доминго под вымышленным именем и чтобы никому не говорила, куда она направляется. Поэтому вы должны внушить ей подозрения насчет ее ближайшего окружения, в том числе и людей, пригласивших ее и помогающих ей в Санто-Доминго. Вы должны убедить ее, что ее отсутствия никто не заметит, поскольку она пробудет в Майами всего несколько часов. Подскажите ей какую-нибудь уловку, объясняющую ее отсутствие. Обдумайте все это. Мы знаем, что вы соображаете очень быстро. Вы должны назначить ей встречу в конце улицы Лейк, на углу с Морнингсайд-парк. Там вы поговорите, прохаживаясь. Потом найдете какое-нибудь место, откуда сможете позвонить мне и сообщить, как продвигается дело. Но главное – вы должны держать ее в постоянном напряжении, ей должен быть интересен если не Галиндес, то вы сами. Вы – интересный человек, дон Вольтер.

– Не учите меня работать, я свое дело знаю. Я могу рассказать ей любой из вариантов моей судьбы, – что-нибудь да заинтересует ее.

– Вы должны разрушить образ Галиндеса. Эта девушка сделала из него идола. Так вот: из Майами она должна увезти в своем сознании только обломки этого идола.

– Это все?

– А что, вам мало?

– Вы плохо меня знаете, Робардс, или как вас там зовут. Я всю жизнь кого-нибудь изображал и иногда забываю, кто я на самом деле. Когда эта девушка уедет из Майами, она будет заниматься не Галиндесом, а мною: во мне есть то, что покажется ей превосходным материалом, и я великодушно готов пригоршнями бросать ей его.

– Что же это такое, чем вы обладаете в таком количестве?

– Память. Я был свидетелем взлета и последнего падения романтиков.

– А что, Галиндес был романтиком?

– Конечно. И я тоже. И вы. Мы все поставили на кон наши судьбы и позволили случаю распоряжаться ими.

– И все было просто игрой?

– Азартной игрой. Риск и страх. И я буду продолжать эту игру, пока смогу. Если бы вы видели, как я приручаю людей, из которых выуживаю всю информацию. Просто дрессировщик. Я заранее знаю, что они мне расскажут и что они в состоянии рассказать. И я знаю, что из себя представляет эта девушка: мне кажется, я знаком с нею давным-давно. Она относится к тому типу людей, что существовал всегда и всегда плохо кончал: простодушные, несчастные простодушные, увязнувшие в трясине собственного простодушия. Они не от мира сего: у них всегда все двери нараспашку – и в душе, и в домах.

Робардс взял со стола черную папку и протянул ее Вольтеру:

– Здесь все инструкции. Они уже разжеваны. Вы их выучите наизусть, а потом уничтожите. Можете идти. Вас проводят.

– Вы что, меня выпроваживаете? Одного?

– Вас проводят.

– Но я хотел бы, по крайней мере, посоветоваться с вами относительно того, какая роль в этом случае кажется вам самой подходящей. Вы знакомы с девушкой?

– Лично – нет. Но раскройте папку – там есть несколько фотографий.

Старик положил папку на колени и вытащил из-под груды бумаг, написанных на этом чертовом компьютере, фотографии Мюриэл.

– Типичная американка. Типичная университетская американка. Высокая, слишком высокая. Длинные ноги, маленькая голова, а может, так кажется, потому что голова у нее удлиненной формы. Где сделаны эти фотографии?

– Почти все в Испании, кроме нескольких – школьный выпускной вечер, университетский выпуск. Но нас интересуют те, что сделаны в Испании. На обороте каждой фотографии написано, где она сделана.

Вот Мюриэл в лесу, где-то в горах; она стоит рядом с овальным камнем, на котором что-то написано. Памятник Галиндесу на холме Ларрабеоде, Амуррио, провинция Алава, Испания. Мюриэл выходит из ресторана со смуглым молодым человеком, который строит ей гримасы, а она, смеясь, отворачивается. На обороте надпись: «У выхода из ресторана «Ла Анча», Мадрид. Мюриэл идет по улице. Около Архива Министерства иностранных дел. Мюриэл на мадридской Пласа-Майор. Она и не подозревает, что ее фотографируют. Вот она снова с тем же смуглым парнем: гуляют на Сан-Антонио, Мадрид.

– И это все? Почему вы не сфотографировали ее с людьми, с которыми она встречалась? Кто этот парень?