Галлюцинации

И потому я был немало удивлен и заинтригован, когда однажды мне пришло письмо от одного английского врача, в котором он рассказывал о своем восьмидесятишестилетнем отце, Гордоне Х., страдавшем глаукомой и дегенерацией желтого пятна. До определенного момента больной не страдал галлюцинациями, но некоторое время назад у него случился небольшой инсульт в правой затылочной доле. После инсульта отец полностью сохранил свой интеллект и остался в здравом уме, но зрение у него не восстановилось, и осталась левосторонняя гемианопсия. Однако «сам он не осознает свою слепоту, вероятно потому, что мозг активно заполняет образовавшуюся пустоту. Интересно, правда, что его галлюцинации (заполнение) почти всегда соответствуют ситуации. Например, когда отец гуляет за городом, он видит в левой половине поля зрения кусты, деревья и домики вдали. Все это исчезает, как только он поворачивает голову и смотрит в ту же сторону правой половиной поля зрения. Но если он не поворачивает голову, то галлюцинация полностью, без пробелов, вписывается в пейзаж. Если он сидит в кухне на скамье, то видит ее целиком – вплоть до того что различает тарелку у ее левого края. Если же он поворачивает голову, то тарелка исчезает, так как на самом деле ее там не было. Тем не менее отец «видит» всю скамью, не отличая галлюцинаторные образы от реального зрительного восприятия».

На это можно было бы возразить, что если Гордон Х. нормально воспринимает изображения в правой половине поля зрения, то должен отличать детальное нормальное восприятие от более тусклых галлюцинаторных ощущений в левой половине поля зрения. Однако сын Гордона Х. утверждает, что его отец не отличает реальное восприятие от галлюцинаций и не может провести между ними границу. Насколько я знаю, случай Гордона Х. в этом отношении является уникальным[63]. У больного нет странных, оторванных от реальности галлюцинаций, характерных для гемианопсии. Его галлюцинации превосходно вписываются в ситуацию и «восполняют» дефект восприятия.

В 1899 году Габриэль Антон описал синдром[64], при котором больные, полностью ослепшие от инсульта, поразившего затылочные доли мозга с обеих сторон, не осознают свою слепоту. Такие больные могут полностью сохранить душевное здоровье, но при этом настаивают на том, что прекрасно видят. Они ведут себя как здоровые зрячие люди, отваживаются самостоятельно ходить даже в незнакомой обстановке. Если при этом они натыкаются на мебель, то говорят, что кто-то сдвинул ее с места, помещение плохо освещено и т. д. Если попросить больного с синдромом Антона описать комнату, в которой он находится, он сделает это совершенно уверенно и без запинки, хотя его описание не будет иметь ничего общего с действительностью. И никакие уговоры, никакие призывы к здравому смыслу не смогут его переубедить.

Никто не знает, почему у людей с синдромом Антона возникает такая ошибочная, но непоколебимая убежденность в своей правоте. Такая же непоколебимая уверенность характерна для тех, кто утратил левую половину поля зрения и переставших воспринимать расположенное слева от них пространство. Тем не менее больные убеждены, что у них все в порядке, несмотря на все убеждения, на все демонстрации, показывающие, что они живут в половине Вселенной. Такие синдромы – они называются анозогнозиями – развиваются только при поражениях правой половины мозга, где сосредоточены области, отвечающие за чувство схемы тела.

Еще более странная вещь была описана в статье Барбары Э. Свартц и К.М. Бруста. Их пациент, умный и образованный человек, потерял зрение на оба глаза вследствие поражения сетчатки. Находясь в здравом уме, он вполне осознавал свою слепоту и вел себя совершенно адекватно. Но дважды, во время запоев (пациент страдал алкоголизмом), зрение к нему возвращалось. Свартц и Бруст в связи с этим пишут: