Галлюцинации

Надо мною плачет ива

безупречным серебром.

Это всё, что в жизни надо,

остальное - трын-трава,

очередь из автомата

и слова, слова.

23.43.21.07.08.

Если ехать в метро до Автово

Если ехать в метро до Автово,

развязав с героином и даже с мечтами, -

точный до того,

что самого тошнит от собственной точности.

Если же вы читали мои предыдущие сборники,

уважаемые товарищи в потёмках,

то понятней не стало,

а это значит, что жизнь много, много больше,

чем можно себе представить.

Вот повод для гордости,

печали и страха - какая разница?

Всё это просто - ерунда.

Не Рим, не Троя, не Орда,

не утро и не ночь -

Империя лежит у наших ног,

красивая и гордая шалава

в одежде бедной. Пусть

ты вечно пьяная и в непотребном виде.

И видите?

Как падает на плечи бледный свет

и ничего такого нет.

Ни ночь, ни день,

ни даже вечер

или утро,

так безрассудно

галлюцинировать  не год - тринадцать лет,

ни Рим, ни Троя, нет, нет, нет -

холодная пронзительная ночь,

которую готовила судьба.

Ужасные дела!

Признать своё же поражение

в стихотворении.

Какая катастрофа!

Но девочкой обиженной Европа

седлает ритуального быка -

у грязных луж вдоль Невского проспекта,

где вновь рождается последняя строка,

в горячих лапах северного лета.

16.00.24.07.07. 

Драка

Гремит июль ударами грома,

мне это знакомо.

Ты в призрачном парке.

Здесь, недалеко, пройдя через арку

и набрав определённый код

можно попасть на чердак, где живу.

Год какой-то свиньи, год кентавра.

если честно - мне похуй.

В жалком, подложном свете луны

здесь вдоль проспекта стоят проститутки.

Я - Никонов Лёха,

из моего окна видны

только крыши.

Ко мне повернулся водитель маршрутки

- Можно, пожалуйста, потише?

- Иди ты в жопу, о житель горячего юга!

Меня уже три часа ждёт подруга...

И знаешь, неважно - жара ли, метель,

Она меня будет ждать весь день.

15.00.24.07.07.

Мне с вами детей не крестить

Мне с вами детей не крестить,

в окопы не падать и даже

мне с вами не говорить

о купле-продаже.

Что солнце и чёрный страх?

Что ваши смешные советы?

Что цифры на ваших деньгах?

И ваши дурные газеты?

На это одно - удар!

Строкою, размером, словом!

Грабёж, ритуал, пожар.

И ничего другого.

12.27.16.03.08.

Он лизал ей между ног

Он лизал ей между ног,

а она стонала -

это был немецкий порнофильм.

С русыми волосами,  маленькой грудью

она, запрокинув голову,

дергалась от его языка.

И смотрела в камеру сумасшедшими глазами...

Мне сказали,

что моя репутация - хуже некуда и что так

я не останусь в литературе.

Хули,

это было понятно сразу...

Пацан уже трахал эту заразу,

в белых, как снег, носках,

а потом он опять лизал

ее скользкий розовый клитор...

Тот, кто это когда-нибудь видел

понимает, о чём я.

Между тем

девчонка продолжала орать,

как зарезанная свинья.

02.00.07.02.06.

О, как же я счастлив

О, как же я счастлив,

когда колбаса, что вы разменяли

на Свободу с визгом, собачьим воем

подорожала вдвое.

Но было бы много круче

в десятки, в десятки раз!

Мне не хватило бы авторучек

радоваться за вас.

Потому что известно,

во что верите -

жизнь очевидно проста,

так что требуйте, требуйте, требуйте

пряника и хлыста.

17.00.11.07.

Он чем-то похож на крысу

Он чем-то похож на крысу, -

сказала моя знакомая, -

и все его, блядь, министры

какие-то бестолковые.

03.06.

Я по-прежнему пишу дурные слова

Я по-прежнему пишу дурные слова.

Что делаешь ты?

Слушаешь музыку, читаешь книжку

или всё-таки думаешь обо мне?

или с отчаяния привела пацана,

и он тебя трахает. Ах, не надо, это всё лишнее.

У меня температура тридцать восемь.

Здесь давно непонятно,

куда делось лето.

Здесь давно неизвестно,

куда спряталась осень.

22.10.20.04.05.

Не говори мне о любви

Не говори мне о любви -

вчерашний день проспался,

и пряник Спаса-на-Крови

в канаве кувыркался,

фасадом меряясь с зарёй -

он безусловен, жуток

и выглядит пустым враньём

любое время суток.

Ты говоришь, что невозможно...

что мы знакомы два часа...

и кажутся такими безнадёжными

испуганные небеса.

03.25.07.04.06.

Четырнадцать часов из четверга...

Четырнадцать часов из четверга...

На площади пустой

разорванный лоскут седьмого года.

Играется свобода

испорченной мечтой -

где жизнь без правил,

грязный секс,

наркотики, которые оставил

до следущего года, воля к власти,

где рефлекс

участвует в игре

свободных сил,

где в декабре

ты тормозил

такси, просил

тебя везти в холодный дом...

Не помню, что потом.

Случайность - сука перед течкой,

четырнадцать часов.

Четверг, как будто бесконечный.

02.47.11.12.07.

Это как после недельного торча

Это как после недельного торча

неузнаваемо,

это выстраивается в очередь

рабочая окраина

за горем любви -

признаний расплату

за ночи и дни,

рассветы, закаты -

нам будет урок

не ждать больше смысла

где бегают сны,

как серые крысы,

где тихо впотьмах шевелится лето,

где мы в середине

чужого проспекта

не знаем, как быть,

кому дальше верить,

рисунок судьбы

не перепроверить,

не перевирать,

не врать, не позорить,

не помнить, не знать

ни счастья, ни горя.

20.00.10.08.07.

Золото зари

Золото зари,

повторяя строчку

яростно гори,

оставляя прочный,