Галлоуэй

У него начали подгибаться колени, но я снова кинулся вперед, подхватил его левым предплечьем под челюсть, так что у него голова запрокинулась, и с размаху врезал снова в живот.

Кто-то схватил меня сзади, но тут Берглунд рявкнул:

- А ну, брось, Хаммер! Назад, а то пристрелю!

Он стоял наверху, на крыльце, с моим "дансом" в руке, и они его слова приняли всерьез.

Ну, я выпустил Кудряша и отступил, а он обмяк, повалился на землю да так и остался лежать - рубашка вся разорвана, морда в крови - по крайней мере, с того боку, где мне видно было.

Я сам на ногах качался, чуть не свалился в желоб, но устоял и плеснул себе воды в лицо и на грудь.

Повернулся, посмотрел на толпу - ни одного дружелюбного взгляда. Кажется, было там двое или трое Даннов - рожами Кудряша напоминали.

- Он на это напросился, - сказал я. - А теперь можете отвезти его домой.

И тут заговорил здоровенный пожилой мужик - он на гнедой лошади сидел. Голова тяжелая, квадратная, с целой шапкой волос, а лицо как будто высечено из гранита.

- Эй, парень, - сказал он, - меня зовут Бак Данн, а это - мой сын. Садись на коня и скачи во всю прыть, может, целым уйдешь. А если останешься здесь, я тебя убью.

- Мистер Данн, я остаюсь, - сказал я, - так что придется вам заняться этим делом.

Он повернул взгляд ко мне, и на мгновение мы встретились глазами. Я был в страшно плохом состоянии, в эту минуту мне никак не хотелось заводиться с ним. Кулаки после драки ободраны, не знаю, сумел бы я сейчас держать в руке револьвер, даже если б он у меня был... а я сильно опасался, что придется.

Но тут из салуна вышел Рыжий и прислонился к столбу.

- Мистер Данн, - сказал он, - лучше бы вам слегка поразмыслить. Попал я как-то в одну компанию, которая пыталась припереть к стенке этих ребят, Сэкеттов... так они нас в козий рог загнали, пришлось, как говорится, удирать через узкий конец...

Но Данн его как будто не заметил. Только повторил:

- Убирайся отсюда, пока можешь.

А потом повернул коня, и все остальные за ним. Последним ехал Олли Хаммер, он повернулся ко мне и улыбнулся, но это не слишком любезная улыбка была. И они уехали из города.

Тут на тротуар вышел лавочник.

- Пожалуй, - говорит, - стоит вам взять еще сотню патронов. И в самом деле похоже на войну.

Что ж, сэр, зашел я в салун и шлепнулся на стул, плохо мне было. Эта драка вычерпала меня до дна. Сила то ко мне вернулась, но я еще был совсем не тот человек, что раньше.

Берглунд принес мне выпить, и я малость приободрился. Потом он принес кофе и начал обрабатывать мою физиономию, латать ссадины. Он вернул мне револьвер, как только я вошел внутрь, я сидел и все сгибал и разгибал пальцы, хотел вернуть им гибкость.

- Вы теперь поостерегитесь, Сэкетт, - сказал Берглунд. - Они уже не одного прикончили из засады.

Прошло немало времени, пока мне стало полегче, - помог свежий горячий кофе.

Они, по-видимому, наблюдали за нами и знали точно, что Ник Шэдоу уехал. Почему он уехал, они, наверно, не догадывались, но наверняка знали, что против них всего два человека, и наверняка думали, что двое - это все равно что ничего.

Ведь сейчас Галлоуэй там наверху один, и они могли решить, что это подходящий случай уменьшить силы противника наполовину. Только мой брат не ягненочек Божий и захватить его врасплох - дело не простое.

- Мне надо вернуться в лагерь.

- Вам надо отдохнуть, - запротестовал Берглунд.

Он был прав, конечно, но от этого не легче. Галлоуэй там наверху один, и, хотя он мог бы отойти выше в горы или укрыться в каньоне Сухостойной речки, похоже, не захочет никуда отступать.

Я одолжил вьючную лошадь, погрузил на нее покупки и собрался в обратный путь. Все у меня болело, я был какой-то одеревенелый, и хотелось мне только лечь и отоспаться, но надо было ехать назад. Может, они прямо сейчас готовятся напасть на Галлоуэя всей своей крепкой, подлой, поганой шайкой...

Пока приедут остальные наши, может пройти несколько дней, если не несколько недель, а до тех пор нам надо любым путем удерживать свою позицию или, по крайней мере, не дать себя окружить, чтобы осталась дорога для Пармали Сэкетта и Ника Шэдоу.

Я вскарабкался на грулью, съехал в долину Ла-Платы, а потом с оглядкой двинулся вверх по течению. Несколько раз мне попадались следы конских копыт. Выходит, они тут были, - конечно, разведывали, что тут и как. Следы были оставлены несколько дней назад.

До кораля оставалась какая-то сотня ярдов, а Галлоуэя нигде видно не было. Но когда я подъехал вплотную, он появился из-за деревьев с винчестером на сгибе руки. Поглядел внимательно мне в лицо.

- Да, городок, должно быть, что надо, - заметил он самым мягким тоном. - Сдается мне они устроили тебе торжественную встречу.

- Как-нибудь сам поглядишь. Для меня все едино, что один город, что другой, но этот начинает действовать мне на нервы.

- Кто это был?

- Кудряш... и если бы не тамошний хозяин салуна, они бы сейчас уже засаливали мою шкуру.

- Ты его хорошо отделал?

- Не уверен. Чувствую я себя так, будто это меня хорошо отделали, но: только когда все кончилось, он там валялся пластом. Пожалуй, я его отделал. Так мне кажется.