Галльские ведьмы

— Что ж, — с улыбкой проговорил писарь, — на сегодня, пожалуй, хватит. Пожалуйста, помни, что государству нужно твое сотрудничество, что ты солдат, и не забывай о спасении души, — он вынул откуда-то мазь и бинты и принялся перевязывать раны Грациллония. — До смерти заживет, не беспокойся. А смерть ходит рядом, дружок, — он погладил заключенного по волосам. — Я буду молиться за тебя.

Конвоиры отволокли Грациллония обратно в камеру.

V

Прошло два дня и две ночи. Пытать не пытали, но эти дни были наполнены ежеминутным ожиданием мучений и потому сами превратились в изощренную пытку. Наконец его вывели из камеры — какой-то напыщенный и не слишком разговорчивый чиновник. Грациллония ждет император! Но сперва ему следует принять ванну, причесаться, надлежащим образом одеться…

На сей раз Максим ждал его в маленьком зале, обставленном без намека на роскошь. Император, в повседневной одежде, восседал за столом, заваленным бумагами и табличками для письма. Не считая двух охранников у дверей и двух конвоиров Грациллония, больше в зале никого не было. Грациллоний отсалютовал, с сожалением отметив про себя, что движение получилось неуклюжим, лишенным прежней отточенности.

— Садись, — велел император. Грациллоний устало опустился на стул.

Максим пристально посмотрел на него, потом спросил:

— Ну, центурион, как ты себя чувствуешь? — Грациллоний мысленно скривил губы в улыбке.

— Все в порядке, господин мой.

— Хорошо, — Максим почесал бородатый подбородок, помолчал и продолжил: — Ты стойко перенес допрос. Мы больше не сомневаемся в твоей невиновности. И спасение епископа Аратория также говорит в твою пользу. Не будучи одной веры с нами, отвергая истинную веру, ты не в силах различить сатанинские козни. Подумай об этом. Ты хранил верность Риму — храни ее и впредь. Нам требовалось убедиться.

Грациллоний воздержался от ответа: сил ушло бы много, а чего ради?

— Теперь… — взгляд Максима, казалось, проник центуриону в сердце. — Расскажи нам о городе Ис.

Грациллоний несказанно изумился.

— Император… — пробормотал он… — Я посылал донесения…

— Если бы их было достаточно, я не стал бы тебя вызывать, — Максим хрипло рассмеялся. — Времени у нас немного, долгого разговора ты не выдержишь, так что давай поторопимся. Раз ты не решаешься, начну я. Слушай внимательно и отвечай честно.

Вопросы он задавал самые разные, но все без исключения каверзные. Наконец кивнул и негромко сказал:

— Не считая твоих ошибок — а мы верим, что ты усвоил преподанный тебе урок, — ты хорошо послужил Риму. Мы намеревались оставить тебя на прежней должности, однако… — Император поднял палец. — Мы налагаем на тебя ограничения. Ты больше не должен потворствовать колдовству, слышишь? Наоборот, как римский префект ты приложишь все усилия к его искоренению. — По губам Максима пробежала усмешка. — Язычники упрямы, кому, как не тебе, это знать. Не уверен, что христианину под силу справиться с ними, да и нет в моем распоряжении христианина с твоими способностями. — Он вздохнул. — Придется воспользоваться тем, что даровал Господь. — Тон его вновь стал суровым: — Ворожей не оставляй в живых, так сказано в Святом писании. Покончив с ересью Присциллиана — а мы скоро истребим ее даже в Испании, где она зародилась, — мы намерены прибыть в Ис и ознакомиться с твоей префектурой. Потому не ленись. Чтобы закрепить урок, на выходе отсюда тебе дадут пять плетей, по одной за каждую рану, полученную нашим Господом на кресте. Ровно пять, и без оттяжки, — мы не караем понапрасну.

Грациллоний нашел в себе силы выдавить:

— Благодарю императора.

— После этого можешь возвращаться к себе. Отдохни, поразмысли о своих ошибках, поищи совета, обратись к неизреченной мудрости Святого Духа. А когда почувствуешь, что готов к путешествию, можешь отправляться обратно.

Несмотря на боль и отупение, Грациллоний ухитрился поймать промелькнувшую мысль и пробормотал, не зная, разумно ли поступает:

— Император… — каким слабым показался ему собственный голос! — Ты велишь мне искать совета… Могу ли я искать его не здесь, а в других местах?

— Что? В каких других? — Максим нахмурился. — Нет, в Кесародунуме Туронум не задерживайся. Там ревностно служат нашему Богу, но тебя так легко сбить с толку.

— Я разумел иное, господин. Лугдун, Бурдигала… Там живут мудрые люди…

— Ты в уме не повредился? Не пристало в твои годы ездить по философам!

— Императору ведомо… нам в Исе нужен новый священник. Не всякий человек там справится, нужно поискать подходящего…

Максим задумался.