Галлы

Таким образом, галльская охота носит коллективный, аристократический характер. Они изобрели псовую охоту. Это страстное увлечение требует значительных средств, а также лошадей и собак. Оба этих вида животных используются на войне и являются престижным объектом разведения, а обращение с ними требует надлежащего обучения. Кроме того, выводятся специальные породы собак, предназначенные для охоты. Это собаки с идеальным нюхом, гончие и борзые, охотящиеся исключительно на зайца.

Дичь, которая относится к диким животным, рассматривается наряду с растениями как собственность богов. Только некоторые из галлов могут заниматься охотой, при особых условиях (может быть, в определенные дни календаря). В любом случае убийство дичи означает появление некоторой задолженности по отношению к богам, которую следует уплатить. Арриан подробно описывает обряды ежегодного жертвоприношения, которое охотники должны совершать в честь галльской богини, аналогичной Артемиде, выступающей кем-то вроде хозяйки диких животных. Каждое убитое животное имеет цену, денежный эквивалент которой учитывается. Заяц стоит два оболя[27]; лисица, поскольку питается зайцами, оценивается в драхму; косуля, поскольку больших размеров, стоит четыре драхмы. Накопившаяся, таким образом, сумма по окончании охотничьего сезона позволяет купить жертву — овцу, козу, даже быка, если хватает денег. Совершается жертвоприношение. Мясо съедают люди и собаки. На собак надевают венки из цветов, поскольку в этот день они удостаиваются почитания.

ВЕРХОВАЯ ЕЗДА И ТРЕНИРОВКИ

У галлов крайне энергозатратный способ сражаться. В бою они отчасти или почти полностью обнажены. Эти обстоятельства вынуждают их положиться на свое собственное тело как на главный гарант их выживания как в бою, так и при еще более изнурительных перемещениях. Им требуется сила для длительных марш-бросков, для того чтобы бегать так же быстро, как их лошади, чтобы совершать на них эквилибристические трюки, ошеломляющие их врагов. Такое геройство возможно лишь при постоянных тренировках и при наличии здоровья. И то, и другое подразумевает тщательную гигиену. Человеческие кости, принадлежащие воинам, тысячами обнаруживаемые на поле битвы при Рибемон-сюр-Анкре, принадлежат индивидам высокого роста, иногда худощавым, иногда настоящим здоровякам, но каждый из них обладал развитой мускулатурой и не страдал никакими дегенеративными заболеваниями типа артроза. Столь великолепное состояние здоровья можно объяснить только отсутствием тяжелой, монотонной работы, хорошим питанием и главным образом постоянными физическими упражнениями. Конечно, знатные воины по возвращении домой не проводят свое время исключительно в пирах и попойках — вывод, который можно было бы сделать, читая некоторых древних историков. Наоборот, они стараются держать себя в форме и быть готовыми к отражению любой агрессии. Такие тренировки, которые похожи на те, что ввели греки, оставили минимум упоминаний в литературе. Однако в одном из самых древних упоминаний о кельтах, принадлежащем Эфору (IV век до н.э.), сообщается о странном обычае (который можно объяснить лишь в контексте того, о чем говорится в данной главе) измерять талию молодым людям (естественно, будущим воинам) с помощью эталонного пояса. Превышение допустимого размера строго каралось.

Военные тренировки в Галлии столь развиты, что порождают настоящее искусство тактики, которое специально изучается. Существует несколько моделей воинских построений, которым даются специальные названия, многие из них перенимаются римской армией. Верховая езда становится кульминацией этого тактического искусства. Арриан спас от забвения несколько сложных фигур, которые делают конные воины. Конник со щитом и тремя дротиками осуществляет невероятно сложные маневры, каждый из которых имеет галльское название, остающееся для нас совершенно непонятным: petrinos, хупета, tolutegon. Известно также, что в тренировках и в бою всадники не вполне отделены от пехотинцев. Пехотинец должен уметь бегать столь же быстро, как лошадь и при необходимости оседлать ее на полном ходу. Еще он должен возвращать в строй лошадей, потерявших своего наездника. Такой способ сражаться, греческому или римскому наблюдателю зачастую кажущийся бестолковым, конечно же, не имеет ничего общего с импровизацией и требует многолетнего обучения.

ПИРЫ И ГЕРОИЧЕСКИЕ ИГРЫ