Галлы

Наверно, одной из самых удивительных особенностей духовной вселенной галлов является наличие разработанной системы верований — очевидно, древних и известных подавляющей части населения. Такая духовность, выглядящая парадоксальной для обществ, считающихся варварскими, определенно является могущественнейшим вектором распространения кельтской цивилизации в направлении ее соседей — иберов, островных британцев, германцев и лигуров Альп. Это действительно религиозные, метафизические и мифологические верования, скрытые за художественными мотивами, непонятными сегодня для нас. Но эти мотивы были благодарно приняты другими народами, вместе с изделиями, принявшими и то послание, которое в них заключено. Тем не менее суть этого учения, хотя и может быть выражена посредством различных форм искусства, передается устно. Уход владык, культурная революция, сопровождающая римскую колонизацию, способствовали почти полному его исчезновению. Однако немногочисленные обрывки, которые смогли избежать катастрофы благодаря прозорливости некоторых древних авторов, дают неплохое представление об его содержании и о тонкости метафизических размышлений, которые это учение скрепляют.

Несмотря на отсутствие священных книг или обычных заметок, данная система верований в течение трех последних столетий перед римским завоеванием принимает догматическую форму. В этом следует видеть творчество друидов — единственной духовной силы, способной ее навязать устными проповедями. Определенно именно элементы этого завершенного и органичного теоретического ансамбля были сохранены некоторыми иностранными историками и путешественниками. Но нет никаких сомнений, что учение друидов сформировалось на более древней основе и что оно являет собой лишь рационализацию богатого кельтского воображения.

В противоположность своим римским соседям галл не ограничивает свое видение мира непосредственным окружением — земными пределами, которые можно обойти, и временем своей жизни. Он помещает себя в космос, состоящий из трех частей — временное земное пристанище людей, небо, населенное богами, героями и звездами, подземный мир, в котором инфернальные божества правят мертвыми. Таким образом, земная жизнь — всего лишь промежуточный этап между небом и преисподней. Каждый человек появляется из мира мертвых. Следовательно, он есть результат других прошлых жизней и не является творением из ничего. Земная жизнь не есть окончание само по себе, а новый этап, в результате которого происходит либо возвращение в преисподнюю, либо восхождение на небеса для вечного пребывания там. Эти теории сравнивают с метемпсихозом. Вот различные версии по этому вопросу, которые мы находим у уже привычных бытописателей Галлии. Цезарь: «Души не умирают, но после смерти они переходят из одного тела в другое, и галлы полагают, что такая доктрина лучше всего стимулирует смелость, так как страха смерти больше не существует». Диодор: «Души людей бессмертны и, по прошествии нескольких лет, каждая душа возвращается к жизни, войдя в новое тело». Лукан: «...в ином мире тот же дух оживляет наши тела: смерть — это середина долгой жизни, если вы [друиды] воспеваете истину».

Таким образом, мир видится как пирамидальное сооружение. Земля зиждется на инфернальных пучинах, кишащих душами мертвых. Сама она поддерживает небо, рассматриваемое как свод, над которым — вселенская бесконечность.

Вера в конец мира, разделяемая с IV века галлами представляется уже весьма широко распространившейся по кельтскому миру. Известно, что германцы — кузены кельтов, сами весьма «кельтизированные» — имеют то же представление о небе как о хрупком своде, но на этот раз поддерживаемом неким божеством, преобразившимся в гигантское дерево. Именно такие верования являются верованиями широких народных масс, и в них еще чувствуются самые примитивные страхи. Друиды борются с ними своим обычным способом, то есть, не подвергая их полному разгрому, но вытесняя более научными доводами. Страбон сохранил друидическую версию конца света: «Души и вселенная неразрушимы, но однажды огонь и вода поглотят их». Вот менее парадоксальная формула, в которой ощущается интерес оттянуть этот конец мира как можно дальше. Эта точка одновременно является наиболее близкой к его творению. Итак, когда вселенная распадется на свои первоэлементы, она будет в состоянии вновь себя воссоздать. Один цикл будет завершен, и одновременно начнется новый. Такая циклическая концепция жизни в частности и вселенной вообще является наряду с концепцией переселения душ одной из тех, что заставили говорить о друидах как последователях Пифагора. Распад всего сущего на первоэлементы (вода, огонь и, вероятно, воздух) говорит и о влиянии Милетской школы. Но ни о той, ни о другой было бы невозможно сказать, каким образом они вошли в состав друидической доктрины.