Галобионты

Стук перешел в грохот.

– Они выломают дверь! – испуганно сказала Елена и, присмотревшись к Гераклу, спросила: – это за тобой пришли?

– Наверное.

Геракл вынул пистолет.

– Тебе надо бежать!

Елена бросилась к окну и тут же отпрянула:

– Поздно! Они уже во дворе.

Из окна четвертого этажа было видно, что во дворе пятиэтажного дома стоит несколько машин.

– Оцепили! – прокомментировал Геракл, ощущая необъяснимое спокойствие.

Он воспринимал происходящее словно сквозь туман. Все казалось ему призрачным и нереальным.

– Что же нам делать?! – Елена следила за Гераклом взглядом, полным сочувствия и мольбы.

Геракл молчал, безучастно глядя на дверь, из-за которой раздавался шум.

– Это я во всем виновата, – изрекла Елена бесцветным голосом и безвольно опустилась на софу.

В коридоре раздался треск, возвестивший, что нападающим удалось вломиться в квартиру. В следующую секунду распахнулась хлипкая дверь в комнату Елены. Шестое чувство подсказало Гераклу, что эти люди работают не на Дзержинца, а на кого-то другого. Однако и это не смогло заставить его взять себя в руки и попробовать отбиться.

Кто-то крикнул:

– Всем стоять!

Громкий крик донесся до Геракла словно откуда-то издалека. Люди в комуфляже, заполнявшие небольшую комнату, казались расплывчатыми и бесплотными.

– Брось пистолет!

Увидев направленные на него дула автоматов, Геракл бросил оружие на пол. В последствии, припоминая обстоятельства своего пленения, он решил, что сделал это бессознательно, повинуясь инстинкту самосохранения.

Один из людей в комуфляже приблизился к Гераклу и стал обыскивать его. Сильный хлопок по пояснице причинил ему дикую боль, заставив отступить на шаг назад. Расценив это как попытку к сопротивлению, человек в комуфляже ударил Геракла прикладом автомата по голове. Последним, что донеслось до него из реальности, был пронзительный крик Елены:

– Не трогай его!

Геракл, повалившись на пол, не видел, как разъяренная женщина кинулась к нему, схватила валявшийся у его ног пистолет. Мгновение спустя в унисон раздалось несколько автоматных очередей. И то, что секунду назад было Еленой, превратилось в груду обезображенного зияющими дырами тела, окровавившего половину комнаты.

* * *

Алекс шел по следу Геракла. Он изо всех сил старался следовать инструкции Степанова.

– Доверься себе, – несколько раз повторил профессор, – следуй своему чутью.

Алекса предупредили, что каждый его шаг будет сопровождаться наблюдателями из Безопасности. Это не угнетало, но немного напрягало. Сероглазый человек, которого профессор называл полковником, в кратких, но емких выражениях убедил Алекса, что задание имеет исключительное значение.

– Если нам не удастся вырвать Геракла из рук охотящихся за ним людей, всем нам, – полковник сделал ударение на слове «всем», – придется очень плохо.

Алекс не уверял сероглазого человека, что он справится с заданием, как это делал Геракл, но, видимо, что-то в нем внушало доверие.

Сразу по прибытии в Санкт-Петербург полковнику сообщили, что Геракл обнаружен в пятиэтажном доме на Соборной улице. Из аэропорта они направились прямо туда.

– Мы не можем к ним подступиться, – докладывал полковнику какой-то человек, – все улицы и переулки вокруг дома перекрыты.

Автомобиль остановился за три квартала от нужной пятиэтажки.

– Алекс, – произнес Дзержинец, – поступай по своему усмотрению. Мы тоже не будем сидеть сложа руки.

Пока они ехали по улицам города, у Алекса уже начал складываться план действий. Он не спешил делиться им с полковником, поскольку сам не знал, что из этого выйдет. Внимание Алекса привлекли каналы, вдоль которых они проезжали. В сгущающихся сумерках тускло поблескивала темная водная гладь. Дзержинец сообщил Алексу, что через несколько километров река впадает в Финский залив.

Полковник не слишком верил, что галобионту пятой серии удастся спасти своего собрата. Он был так разочарован в Геракле, что никакие рекомендации Степанова не могли изменить его мнения. Но решив, что в такой ситуации не стоит гнушаться никакими возможностями, Дзержинец согласился на участие Алекса в операции. Гарантия, предоставленная профессором, показалась ему вполне надежной. Хотя полковник не успел еще толком вникнуть в суть дела, но понял, что на Базе разыгрались страсти, почище шекспировских. Женщина, лежавшая в барокамере, по-видимому, являлась предметом вожделений и профессора и этого симпатяги-галобионта по имени Алекс. Дзержинец слишком хорошо знал Степанова, чтобы быть уверенным в его искренности. Антон Николаевич сказал полковнику, что пока женщина находится у него в руках, Алекс будет выполнять абсолютно все. Судя по всему, что наблюдал Дзержинец, это было правдой. Пообщавшись с галобионтом пятой серии в течение нескольких минут, полковник проникся к нему невольным уважением. В Алексе подкупала честность и открытость, в то же время он явно был умен и обладал многими разнообразными навыками. И Степанов, и сам Дзержинец неустанно внушали галобионту, какая важная ответственность ложится на его плечи. Особенно нажимал профессор.