Галопом по Европам

А не шлось. Брехт, собираясь на рынок, про коров и лошадей особенно не думал. Думал о том, как воришку поймать. Придумал следующее, повесил на пояс большой кошель и потом отдельной ещё верёвочкой тоненькой сплетённой из белого конского волоса привязал кошель к пряжке ремня. В кошель, чтобы не рисковать, камней обычных наложил снизу и только сверху несколько металлических гульденов сунул. Не успел и двух десятков шагов отойти от Ваньки, как его верёвочка из конского волоса за пряжку ремня дёрнула, и даже его стокилограммовую тушку слегка развернула, такой сильный был рывок.

Пётр Христианович не был готов, забыл с этими коровами про карманников, на которых охоту решил устроить. Юноша лет восемнадцати, пока князь Витгенштейн ушами хлопал, поняв, что кошель привязан, бросил его и попытался в толпе затеряться. Ну, это Пётр Христианович забыл, зачем он на рынок пошёл, как коников увидал, а Ефим Степанов и старший из егерей Емельян Сергеев, переодетые в местных небогатых горожан, держась чуть поодаль, бдили. Брехт заметил, как егеря тоже ввинтились в толпу следом за молодым воришкой. Хватать его не нужно было, нужно было проследить, если получится, куда товарищ побежит. Мало ли, испугается и выведет на логово местного преступного сообщества. Не в Ми-6 же этого воришку готовили. Обычный карманник. А, ну да, карманов ещё нет, а как их тогда сейчас называют, «кошелькорез»?

К Петру Христиановичу между тем подтопал полицейский в голубом мундире.

— Что тут творится, чего ты кричишь, орясина. А Брехт и правда закричал вслед воришки, чтобы тот точно чуть испугался, и привёл егерей к своим.

— Звиняйте, хер полицейский, сами мы не местный, с Пресбурга я ить. Коверкая русский и вставляя немецкие слова, замычал Брехт.

— Кошель хотели срезать? — осмотрел болтающийся на конском волосе кошелёк страж порядка.

— Истинно, Богом нашим Иисусом Христом клянусь, хер полицейский.

— А не разевай рот. Сейчас штраф ещё выпишу.

Брехт сунул полицейскому мелкую серебряную монету в десять крейцеров. (Один гульден — 100 крейцеров). Тот повертел её в руке, недовольно поморщился и удалился.

Событие тридцать седьмое

Захватил рынок — поднимай цены. Основа экономики.

Брехт решил, что это ж-ж-ж неспроста. Как-то больно быстро страж порядка нарисовался. Почему бы этому «голубому» за соответствующий процент не крышевать местных бандюганов и воришек на рынке. Самый тот бизнес для полицейского. А раз этот товарищ, который нам совсем не товарищ, якшается с местным криминальным мирком, то он сейчас должен к какому-нибудь местному пахану подойти и предупредить, чтобы осторожнее работали и смотрели на новую уловку — привязанный дополнительно кошель.

За ним князь Витгенштейн и направился, чуть подотстав. Потерять из виду служителя закона было затруднительно. Голубой его мундир бросался в глаза. Да и роста полицай был приличного, не с князя Витгенштейна, но метр восемьдесят точно есть в блюстителе, да каска кожаная, на древнегреческую похожая. Не пройдёшь мимо. Насколько Пётр Христианович успел местных расспросить, назывались полицейские сейчас — подразделения Военного корпуса полицейской охраны (Militärische Polizei-Wach-Corps). И были они только в крупных городах.

Голубой в толпе не затерялся. Толпа его обтекала, сразу видно, что хозяин идёт. Неспешно шествуя вдоль рядов с яблоками и прочими сливами, товарищ угощался и косточками плевался похохатывая. Весельчак. Минут через десяток полицейский дошёл до небольшой будочки в конце ряда и туда заглянул, Брехт постарался подойти поближе, нужно же попытаться разговор подслушать. Нет. Про воришек ничего не было. Насколько понял Пётр Христианович, это бы чиновник, что налоги тут собирал или пошлину, как уж это называется.

Послышался звон монеток, и полицейский дальше прошествовал. Ага, а вот и тот самый воришка. Он подошёл со спины к голубому и легонько дёрнул того за рукав. Полицай повернулся и, выслушав парнишку, покровительственно похлопал его по плечу, принял монетки, сверкнувшие серебром, и тронулся в обратный путь. Брехт минуту раздумывал, за кем идти. Нет, скорее всего, полицейский ни с какими паханами теперь встречаться не будет. А вот парнишка может. За ним князь Витгенштейн и направился.