Галоши против мокроступов. О русских и нерусских словах в нашей речи

Ока — от финского joki — «река», «поток воды»;

Клязьма — от финского kalaisa maa — «место, богатое рыбой»;

Ландех (приток Клязьмы) — саамское слово «ланнт» — «река, протекающая по болотистой местности»;

Сеха (еще одна река в водной системе Клязьмы) — от саам. «сэфхэ» — «мчаться»;

Ильмень — Верхнее» (по отношению к Волхову);

Пскова (река) — от эстонского pihka — «древесная смола, живица», от реки получил название город Псков;

Ладога — по одной из версий происходит от финского ааldоkаs, «волнующийся» — от ааltо — «волна»;

Вазуза (приток Волги) — вепс. vez’i — «вода» и us — «новый»;

Молокша (приток Волги) — от саам. «мальк» — «извилина», «маллкшэ» — «извиваться»;

Юхоть (приток Волги) — от саам. «юхтэ» — «поить»;

Лама (еще один приток Волги) — от эстонского lame — «плоский, ровный»;

Улейма (река, входящая в водную систему Волги) — от саам. «велльм» — «проток, протока»;

Вязьма (река, а затем город в Смоленской обл.) — от вепского vez’i — «вода» и ma — «земля»;

Сестра (река на Карельском перешейке, а также приток Волги) от эстонского sõstar — «смородина».

Из финского или саамского языка пришло в русский слово «тундра»: по-фински tunturi — «высокая безлесная гора, скала», по-саамски tundar, tuoddar — «гора». Тут нужно сказать, что, в свою очередь, саамы заимствовали много слов из финского языка и наоборот.

Еще саамские слова: «морж» — саамы зовут этого зверя mоršа/moršša. А манси огромных слонов, которых находят в вечной мерзлоте, называли maŋ-āńt — «земляной рог», отсюда русское слово «мамонт».

Из финского и карельского: пурга по-фински purku, по-карельски — purgu.

А еще названия промысловых рыб и зверя: камбала — фин. kampala, корюшка — вепс. koreh, мойва — maiva, ряпушка — вепс. räpus, салака — фин. silakka, salakka, хариус — карел. harjus, нерпа — фин. norppa.

А сибирские угро-финны подарили русскому народу «сибирские равиоли» — пельмени. В языке народа коми есть слово «пельнянь» — «ухо из хлеба». Потом сибиряки научились замораживать их, складывать в берестяной короб — туес (коми «тойис» от «той» — «береста») — и брать с собой в зимние путешествия, чтобы потом готовить на костре.

* * *

Продвигаясь к западу и востоку, славяне встретились с балтами, жившими, как легко догадаться, на берегу Балтийского моря, и тут же принялись обмениваться словами.

На западных берегах жили галинды, пруссы, ятвяги, курши, ламаты, скальвы. На восточных — литва, аукштайты, жемайты, латгалы, земгалы, селы. Их языки также относились к индоевропейской семье (самым близким к санскриту считается, как ни странно, литовский язык), но они уже давно и далеко разошлись друг от друга. А балтские языки «поглотили» много фино-угорских слов, и наоборот (например, на балтском языке северный олень называется širvas, а по-фински — hirvas. Позже и в русском языке появится слово «гирвас».)