Гамбит старого генерала

…ударила и удивилась, чего это он так медленно заваливается, словно не желает еще больше испачкать мантию. А потом д'Аранж и вообще замер, буквально, повис в воздухе, отчаянно смазывая рот в немом крике. Глаза его остекленели и остановились, но он продолжал буравить ее пронзительным, одновременно сердитым и растерянным взглядом. Марисабель захотела подойти к нему и помочь, однако обнаружила, что и сама она не может пошевелить ни единым мускулом.

"Что за напасть"? — подумала Гранде. — "Никак, опять волшебные штучки?"

Очевидно, так и было, причем, сразу со всеми; краем глаза Марисабель видела, что замерли не только они с чародеем, но и вообще все. Даже ветер превратился в видимые сгустки воздуха и пыли, неподвижно висевшие в… ха, так в воздухе же и висевшие. Причем видно все это было очень нечетко, словно не сморгнула вовремя, или просто устали глаза.

А вот дракона на груди у мага она видела прекрасно. Тисненое золотом шитье, сверкало на солнце как огонь, даже ярче. И оно продолжало набирать мощь, превращаясь в звезду; маленькую, но близкую.

"Если так дальше продолжиться, я ослепну", — подумала Марисабель, однако беспокойства не ощутила. Откуда-то появилась уверенность, что слепота ей не грозит.

И точно. Достигнув, какого то своего порога, накал свечения чешуи ящера перестал расти. Кажется, даже немного приуменьшилось, и она смогла спокойно смотреть, что будет дальше. Причем спокойно в полном смысле этих слов. Хотя вокруг и бушевал, разгораясь, новый бой ни малейшего волнения девушка не испытывала.

Во-первых, бой уже давно не бушевал. Марисабель догадалась, что непонятный паралич охватил не только ее с магом, но и всех остальных (иначе дали бы они, все остальные, им со д'Аранжем, возможность прохлаждаться, как же), а раз так то все в полном порядке. Во-вторых, насколько она понимала, битва целиком перешла в сферу магии, а это значит что, тем более, тревожиться ей больше не о чем. Теперь уже пусть остальные тревожатся. Кто тут самый крутой волшебник, в конце то концов?

Если не знаете, то спросите у Слэга. Или у того бедняги Слэга-штрих, которого сейчас можно через марлю процедить.

Потом что-то дернулось. Сперва ей показалось что это начал шевелиться д'Аранж (пора бы уже, вон с колом в груди и то быстрее поправился, а тут что-то резину тянет. Нехорошо.) однако, оказалось что движение которое уловила девушка, это не самого мага, а эмблемы у него на груди. Золотой дракон, словно набрав от солнечных лучей достаточное количество энергии и забыв, что он не настоящий, решил вдруг ожить.

"А почему бы и нет?" — подумала Марисабель спокойно, так будто почти каждый день видела оживающих златотканых нитяных драконов.

Она с любопытством наблюдала, как дракон приподнялся, обретая объем и возносясь над волшебником. Вдохнул, разом увеличиваясь почти вдвое, потом еще раз и еще. Вскоре он стал с самого д'Аранжа размером, а потом и еще больше, и уже непонятно было, как это худощавый чародей его выдерживает. А дракон с удивительной грацией для такого большого существа балансировал на своем «помосте» и похоже, останавливаться в росте не собирался. Марисабель смотрела, как он разбухает и разбухает, набирая вес со скоростью раздуваемого мыльного пузыря. Вот только пузырь, достигнув определенных размеров, лопается, а дракон этих пределов, похоже, не знал. Рос себе и рос.

Вот он вымахал уже примерно на тонну, потом еще на парочку тонн, потом чародей совсем пропал под его огромной тушей, и бедному монстру пришлось скорчиться в очень неудобной позе. Марисабель подумала, почему это он не спрыгнет наземь, так же будет легче и ему и д'Аранжу, но потом решила что, без сомнения, какой то резон в этом все же есть.

Возможно, он просто не хотел помять траву, ведь маг наверняка на этот счет строго его предупредил. Конечно, и солдаты и дикари уже успели порядком натоптать, на газонах, но что они все вместе значили по сравнению с таким то вот чудищем? Да он, одним ударом хвоста, выроет ров и поглубже и подлиньше чем они все вместе за сутки. Вон как извивается, яростно хлещет по чешуйчатым бронированным бокам, помогая с равновесием. Поэтому то волшебник, очевидно, и терпел такую тушу, что понимал какой огромный ущерб, причинит его газону ящер.

"Интересно, а он до каких пор будет расти"? — подумала Марисабель с отстраненным любопытством. — "Так ведь, точно, скоро свалиться. Или он улетит? Крылья то, хоть и маленькие, но на месте, а драконы, говорят не столько с их помощью, сколько на магической тяге летают. Эх, надо было спросить у волшебника, он то должен знать".

Гранде отметила что ход ее мыслей принял странное направление, но в чем именно заключается странность определить не смогла. Что еще примечательно, она по-прежнему не испытывала страха. Или перегорело все внутри, столько всего случилось, что бояться чего-то там еще, стало сложно, или просто уже выработалась привычка на всякие чудеса. Да, так, наверное, и есть.