Гамблер

Рывок со стула наверх, пальцы хватают пробирку, замах… Крики. Темнота… Снова боль. Кровь брызнула на парту, листы с плохими надписями окрасились красным. Никл Ривенсон склоняется перед ним, но уже не кричит. Конечно, он помнит все… Даже сейчас, будто кровь по-прежнему стекает по коже его рук.

– Снова улыбаешься… Как и тогда, ровно семь лет назад. Ты снова был здесь. Тебя привели ко мне, сказать почему?

– Вы про того ботаника? Адама, кажется.

– Ты вылил на него жидкость, а затем бросил в мальчика спичку.

– Я хотел показать ему, как на самом деле выглядит огонь в чужих руках. Она выскользнула у меня случайно.

– Однако никто не сделал эту трагедию в твою пользу. Ты сделал это специально. Все сказали, что видели, как ты улыбался.

– Я вспомнил момент из фильма.

– Ты не жалеешь о том, что сделал тогда.

Он мог бы солгать, но не стал. Ощущение чужой боли слишком сладко, оно слишком въедается в душу и затуманивает разум. Парень удержался, чтобы не сказать правду. То, что было в его голове:

– Меня позабавил его крик, когда горели его глаза. Ему было больно, мне все равно. И я сейчас вовсе не про настоящий огонь.

– Раз Вы думаете, что так хорошо знаете меня, почему продолжаете держать здесь?

– Ты не сумасшедший, Уайт. – парень слегка сощурил брови. – Я знаю твою историю. Я помню ее начало.

– Начало истории всегда намного скучнее, чем ее конец, – он выдерживает паузу. – Вы не знаете ни то, ни другое, Вам только так кажется. Зато я знаю, кто Вы, мистер Бениель.

– И кто же?

– Тот самый любитель заветного финала, а не пути к нему.

– Любитель перематывать начало.

– Именно поэтому Вы не расспрашиваете меня, как все началось? – не перестаёт улыбаться он. – Бросьте, мистер Бениель. Я не стану рассказывать целый фильм, а только лишь его начало. Вы ведь не хотите, чтобы все узнали, какой ценой Вы оказались здесь?

– О чем ты? – смутился директор.

– Если я Вам скажу, что все эти документы на Вашем столе – фальшивка? Просто копии с других школ. Бумажки, – парень отбрасывается на спинку стула. – А именно, как некий Таузент Бэттери доверил Вам свой «пристол». Вы не были выбраны на роль директора. Вы – его замена.

Слишком сильным соперник… Директор в замешательстве.

– Снова молчите, мистер Бениель?

– Я не собираюсь докладывать на тебя в полицию, если этого не сделают родители Никла. Однако, мне в любом случае придется либо отправить тебя к школьному психологу либо же сообщить об этом твоим родителям.

– Они не станут Вас слушать.

– Почему ты так уверен в своих словах?

Парень застыл. Эти надоедливые часы, которые никогда не замирают, начинают действовать на нервы не меньше, как этот мужчина.

– Хотя, Вы можете попробовать, – он поднимает глаза. – Приходите на Гандлевский Мист, желательно после полудня. Утром, они ещё будут спать.

– Но там кладбище.

– Уверен, им будет интересно послушать Вас.

Susan.

– А что я должна была по-твоему делать? Просто стоять? Ай!

– Хотя бы продолжить идти со мной. Просто промолчать! – выговорившись, Джек убирает прозрачную жидкость и снова тянется к руке только уже с бинтом. – Я видела, как у него пошла кровь прямо с головы.

– Не разбивала я ему голову. По-твоему, я психопатка? – отмахиваю ее руки и отодвигаюсь на кушетке к стене. – Я… Просто слегка оттолкнула его от себя.

– Да что ты? Выходит, он сам рванул к стене и специально впаялся в неё лицом? – отрезает Тейлор и опять понюхал какую-то бесцветную жижу. Он сморщился.

– Я не считаю себя виноватой. Кто-то же должен был поставить его на место и дать ему пинок под зад.

– Я промолчала!

– А я не стала.

Глаза девушки замерли на моем лице. Она больше не решалась прикоснуться ко мне с бинтом.

– Вы дороги мне. Я никому не позволю притронуться к вам, чего бы мне это не стоило.

– Будь осторожна со словами, искорка… Мы также как и ты, готовы пойти на многое. Жаль, что только на то, что нам по карману.

Дверь кабинета открывается и внутрь заглядывает медсестра.

– Моя работа сделана, – сказала Джек и заулыбалась, отряхнув ладоши. Женщина подходит ко мне и рассматривает плечо.

– Ты, конечно, молодец, Джекилайн. Только в следующий раз, я не разрешу тебе перебинтовывать людей. Ты расходуешь запас бинта на одного человека как на пятерых. Тейлор, это нельзя есть!

– Ничего вы не понимаете. Я вложила целую душу, пока мотала это.

Девушка наигранно сделала обидчивый вид, а медсестра вновь возвращается ко мне.

– Он тебя ждёт.

Иду в кабинет директора. Страшно ли мне? Скорее, стыдно. Хотя, чего можно было ожидать от Аддамсона?

– Уверен, им будет интересно послушать Вас.

Послышался противный скрип ножек по деревянному полу, и после приближающиеся шаги. Дверь открывается. Зелёные глаза остановились на моих, а затем пали на мое перебинтованное плечо.

– Даже не смей сказать мне, что ты проиграла.

И он ушёл.

Всю суть происходящего я осознала позже, а именно, когда ощутила неловкость от взгляда директора. Озадаченный, но не вышедший из колеи. Не знаю, о чем они говорили с Уайтом, но сам факт того, что именно он был здесь, уже подтверждает непривычный спокойный вид мужчины.

Усаживаюсь напротив на хрупкий стул.