GAME OVER Как Nintendo завоевала мир

Поначалу рынок верил в уверенность Nintendo. На протяжении первых двух лет существования Genesis на рынке Nintendo продала 18 миллионов восьмибитных систем в США. Шестнадцатибитные продукты Sega потребительским спросом поддержаны не были. Первые игры на Genesis, даже копии аркадных хитов по качеству уступали лучшим играм Nintendo. Во многих случаях программисты Sega были настолько полны решимости исследовать все возможности детализованной графики и захватывающего звука, что они забывали о том, что делает видеоигры исключительными.

Компания потратила миллионы долларов на контракт с Майклом Джексоном, который и сам был большим поклонником видеоигр, для совместной разработки игры Moonwalker, основанной на джексоновском альбоме «Bad», проданном десятимиллионным тиражом.

Над сценарием игры Джексон работал вместе с Элом Нильсеном из Sega, который отвечал в США за маркетинг домашней видеоигровой системы. Программисты Sega создали игру, а сам Джексон помог точно отразить свой фирменный стиль. Сценарий игры вольно пересказывал видеоклип «Moonwalker», в котором Джексон исполнял свои фирменные танцевальные па и с их помощью спасал своих молодых друзей. В самом конце он превращался в угрожающего робота.

Конечный продукт обладал замечательными аудио- и визуальными особенностями. Лицо Джексона и его танцевальные движения были оцифрованы, электронным образом была воссоздана полудюжина песен с альбома, и в цифровую форму был переведен голос Джексона — все эти whoops, yeahs и oooo's. Когда он танцевал на клавишах фортепьяно, фортепьяно «играло». Когда игра вышла, Sega продала внушительное количество Genesis благодаря имени Джексона и его внешнему сходству с героем игры. Однако у Moonwalker был один, фатальный недостаток: она состояла из повторов одних и тех же игровых ситуаций и поэтому была очень скучной и монотонной. Никакая звездность не может заменить собой увлекательный сюжет и уникальный игровой мир.

В первые два года Genesis продолжала колебаться на рынке, хотя Sega и продемонстрировала титанические усилия. Она продавала свои системы кому только могла, — главным образам мальчикам старшего возраста, которые являлись большими поклонниками видеоигр. Это были дети, которые стремились иметь (и могли это себе позволить) и NES, и сверхсовременную систему. Sega выпустила несколько игр получше и продала еще больше систем — сто тысяч здесь, сто тысяч там.

Эти дети расхваливали шестнадцатибитные достоинства и насмехались над слабаками, которые все еще играли на NES. В результате этого Sega начала обретать ореол крутости. Проведенное NOA расследование это только подтвердило: маленьким детям и девочкам NES нравилась, но законодатели моды в мире видеоигр — подростки говорили только о Genesis.

Sega выстраивала свою политику на все возрастающем ажиотаже вокруг своих новых продуктов, научившись многому из работы с Майклом Джексоном и заключая лицензионные сделки для создания высококлассных игр, которые были и веселыми, и в меру сложными. Работая со спортивными знаменитостями вроде Арнольда Палмера и Томми Ласорда, сеговские разработчики находили способы использовать шестнадцатибитную мощь для создания более сложных и ярких видеоигр. Получавшиеся игры превосходили те, что выходили на NES. За 8 миллионов долларов был подписан контракт с Джо Монтаной, и Sega выпустила прекрасную игру на тему американского футбола. В продолжении — Joe Montana 2: Sports Talk Football — даже присутствовал почти что настоящий комментатор, кричавший: «Монтана нападает. Он открывается… Он проходит. Бесполезно. Не успел». Позади него стояла звуковая стена аплодирующих и ревущих поклонников.

Спортивные игры и порты с игровых автоматов оставались сильными сторонами Sega. Однако по большому счету разработчики этой компании создавали визуально замечательные игры — лучшие по графике из тех, что выходили в ту эпоху, — но не игры, в которые было бы здорово играть. Примеры таких игр возникли из лицензионного соглашения с Disney — Fantasia и Castle Of Illusion, в обеих этих играх действовал Микки-Маус. Fantasia включала в себя классическую музыку из фильма и замечательно выглядящие танцующие метлы ученика Чародея. В Castle Of Illusion выразительность и подвижность лица Микки устанавливала новый стандарт для видеоигр. Однако в них не так весело было играть. Sega упустила то, о чем задолго до них знал Хироси Ямаути, о самом важном, фактически единственном, активе видеоигровой компании: для создания уникальной игры нужен «один настоящий гений». Компания нуждалась в Сигэру Миямото или Алексее Пажитнове.