Гамлет, или Долгая ночь подходит к концу

…можно стать также дождевой каплей, раствориться в дожде — ср. с ролью и символикой воды в романе (прим.).

Можно играть… чужими жизнями — см. прим.

«На этом я стою и не могу иначе» — знаменитые слова, произнесенные Мартином Лютером 13 апреля 1521 г. в вормском рейхстаге.

…то см. «Гамлет» — «Гамлет» III, 3.

Голубое платьице Элис — В оригинале глава называется «Das blaue Sommerkleid Alices», т. e. буквально «Голубое летнее платье Элис»; здесь указание на время года несет дополнительную нагрузку — это своего рода символическая нить, соединяющая Элис с Прозерпиной, историю которой начинает рассказывать Элис в конце главы. Кроме того, лето и зной традиционно связываются с женской сексуальностью. Голубой же — традиционный цвет печали; поэтическая традиция соотносит синий цвет с меланхолией. В своем «Учении о цвете» Гете писал, что в синем всегда есть что-то тревожное, это цвет, который напоминает о тени, холоде, вечном покое.

…его беспокойный дух чего-то искал, выпытывал — аллюзия на знаменитую реплику из гётевского «Фауста».

…все называли ее плясуньей — Для понимания этого мотива у Дёблина важна эстетика Ф. Ницше, который рассматривал танец как непосредственное телесное выражение дионисийского принципа; для него танец — это легкость, свобода, символ преодоления своей индивидуальности. В танце «открывается истина», человек устремляется к «высокому и далекому», «человек может и должен танцевать, он должен преодолевать себя, он должен вытанцевать непосредственную истину сверхчеловеческого… только истинное, святое, великое живет… смеется и танцует». Чаще всего в литературе и искусстве начала XX в. танец связывался с образом Саломеи (ср. прим.).

я должна была приносить ей гвоздики… — ср. прим.

Доротея — Вирджиния Грейвс не случайно путает св. Доротею со св. Феодорой; в немецком написании имя Доротея (Dorothea) является анаграммой имени Феодора (Theodora). Доротея — святая мученица, обезглавленная по приказанию цезаря Диоклетиана.

Гордон был с ней строг — ср. с историей о Прозерпине, которую рассказывает Элис.

В городе он носил морскую форму — Морская форма — важная деталь, которая связывает Франклина Глена с водой, неистовой дионисийской стихией. Нетрудно заметить, что во многих историях, рассказываемых героями романа (или в оставшихся вне романного текста вариантах этих историй) море и морская форма играют важную роль: в английской народной пьесе о короле Лире тот бежит во Францию, переодевшись моряком; Посейдон, бог морей, пытался изнасиловать Деметру; моряки сообщают Феодоре о смерти ее мужа.

Одна из них — копия, вторая — фотография — Картины выполняют важную функцию в романе; как и «театр в театре» в шекспировском «Гамлете», как и вставные новеллы у Дёблина, это своего рода «геральдическая конструкция», т. е. текст, помещенный в структуру художественного произведения и повествующий о ситуации, в которой оказываются герои этого произведения. Обычно этот «вставной» текст несет на себе повышенную смысловую нагрузку. Нетрудно заметить, что обе картины, висящие на стене в доме Эллисонов, проецируются на представления героев о положении вещей в их семье: свой брак с Гордоном Элис постоянно соотносит с мифом о Плутоне и Прозерпине, а на известной фреске из Пергамона изображена борьба олимпийских богов во главе с Зевсом против титанов, предводителем которых был Кронос, отец Зевса (Эдвард борется против Гордона). Дёблин, однако, не случайно несколько раз подчеркивает, что обе эти картины — копии, их «ненастоящесть» указывает на то, что и представления героев о ситуации, в которой они оказались, возможно, неправильные.

Копия с полотна Рембрандта… запряженную огненными конями — имеется в виду картина Рембрандта «Похищение Прозерпины» (1632), сюжет и некоторые детали которой художник позаимствовал у полотна Рубенса с таким же названием. В отличие от рубенсовской картины, в том, как Рембрандт интерпретирует мифологический сюжет, заметен сексуальный характер «похищения». Колесница бога царства мертвых украшена бронзовой головой оскалившегося льва. «Огненные кони», о которых говорит Эдвард, являются плодом его фантазии и, по-видимому, связаны с его травматическими переживаниями войны.

…вход в него находился у самого моря, у отрогов гор — Древнегреческие источники расходятся во мнении, где находился вход в Гадес; обычно вход в царство мертвых воображался у Пелопонесских гор или у Гераклеи на берегу Черного моря, или же недалеко от Неаполя.