«Гамма-3»

— Что это такое? — поинтересовался Павел, глядя на майора.

— Так, ерунда! — отмахнулся Доронин. — Витамины и антибиотики.

Но я знал, никакие это не витамины и уж вовсе не антибиотики. Это сильнейшие экспериментальные стимуляторы. Именно после употребления таких, полковник Зимин перестал чувствовать боль, превратившись в живого киборга. Это наверняка разработки из «Гаммы», полученные заранее, ещё до бойни в 1986 году. И, скорее всего, это так, пилюльки, по сравнению с тем, что ещё могло разрабатываться в генетических лабораториях. А проектов там наверняка был не один десяток. Доберёмся — увидим. Если, конечно, переживем атаку мутантов.

Я прошёл вдоль стены из мешков с песком, обогнул дрезину, затем занял удобную позицию у стены одного из Дзотов. Рядом пристроился Павел. Слева, в треснутом оружейном ящике лежало с десяток снаряжённых магазинов для «Калашникова». Чуть правее занял место один из бойцов Доронина, вооружённый ручным пулеметом «Калашникова». И настроение у него было поразительно спокойное. Словно ожидалась не убийственная атака орды мутантов, а приезд дедушки из деревни.

Что до меня, так едва я сжал похолодевшими пальцами деревянную рукоять автомата, на меня навалилось какое-то отупение. Словно попав в густой кисель, я вяло пытался оттуда выбраться, кое-как перебирая конечностями. В действительности, я просто тупо смотрел в одну точку, каждой клеточкой своего тела опасаясь того момента, когда начнётся жестокий бой. Ни в чём подобном мне не приходилось участвовать ещё никогда. Штурм гермоворот — так, всего лишь вступление. А так получалось потому, что тогда всю работу сделал дезертир, а мы просто защищали свою жизнь от нескольких выживших солдат полковника Зимина. Здесь же против нас были жестокие твари, напрочь лишённые гуманности и сострадания. Здесь не будет раненых — если кто-то и уцелеет, то ненадолго. Всех сожрут крысы.

— Есть хотите? — неожиданно спросил боец Доронина, предварительно окликнув нас, жуя кусок вяленого мяса.

— Очень! — я даже не думал над ответом — само вырвалось. Есть, действительно хотелось просто безумно.

— Лови! — он перебросил мне не вскрытую упаковку галет — Сухпаёк. Ещё действующий. И на вот, держи, мясо тоже неплохое.

— Тебя как зовут? — поинтересовался я, шурша фольгой.

— Виктор.

— Спасибо тебе.

Тот просто кивнул и тут же захрустел галетами.

Вдруг, висящие по периметру прожектора разом заморгали и почти сразу погасли совсем. Темнота наступила настолько внезапно и неожиданно, что мне поначалу показалось, будто глаза лопнули. Отовсюду послышались недовольные вопли и крики. Вспыхнуло пару лучей от карманных фонарей.

— Проклятые черти! Вашу мать! — громко выругался Доронин. — Генератор сдох!

— Вовремя, чёрт! Что делать-то теперь? — раздался голос лейтенанта. — На резервный переключить уже не успеем!

— Вот дерьмо! Стрелять-то теперь как?

— Не видно же ни черта!

Начиналась паника. А этого никак нельзя было допустить!

— Тишину настроили! Заткнулись все! Так! У первой линии обороны стоят бочки! — громко, отрывисто заорал майор. — Поджигайте их!

Впереди, у самых линий колец Бруно действительно стояли несколько ржавых бочек, заполненных грязным, низкокачественным топливом. Их заранее откатили туда для того, чтобы в суматохе случайно не вспыхнули. Ну, а ещё для того, чтобы в случае крайней необходимости, использовать их в качестве костров для освещения — генераторы работали на честном слове, поэтому электричество вырубалось в самые неподходящие моменты. Прямо как сейчас.

Такое низкокачественное топливо получалось при помощи изоленты и какой-то там матери, на последней стадии переработки остатков нефти. И откуда оно здесь взялось? В «Астре» что, ещё и нефть перерабатывали?

— Васильев, Шолохов! Подожгите топливо в бочках и бегом обратно!

— Есть!

Оба бойца, вскочив и перемахнув через стену из мешков с песком, сорвались вперёд. Из туннеля, откуда-то спереди послышались визги и вой — мутанты были уже рядом. Рёв нарастал.

Вспыхнула одна бочка. Вторая.

Вой быстро приближался, плавно перерастая в рычание и завывание десятков голодных глоток.

Третья бочка.

— Васильев, всё отставить! Назад! Шолохов! — заорал майор, привстав из-за пулемёта. Доронин, несмотря на отсутствующую конечность, сам сел за управление одного из «ДШК». И как он собирался управлять им одной рукой?

Шолохов бросился обратно, но второй упорно пробирался через спутавшиеся линии Бруно, постоянно цепляясь за них элементами обмундирования.

— Отставить, Васильев! — майор это заметил. Но он так же заметил, что правый фланг туннеля был освещён очень плохо.

Загорелась четвёртая бочка, но как-то неуверенно. Шолохов остановился на полпути, замешкавшись — помочь товарищу или бежать к укреплениям? Тут всего-то метров тридцать.

— Я сейчас! — крикнул боец, бросившись поджигать пятую бочку.

И тут впереди показались крысы. Очень много крыс.

Одна сплошная живая волна уродливых обозлённых тварей. В плохом освещении, зрелище было просто ужасающим.

— Назад, оба! — крикнул Доронин. — Быстро!