Гамсун. Мечтатель и завоеватель

Гамсун называл Августа воплощением духа нового времени. В этом романе он проклинает все начинания Августа. И тем не менее у него рука не поднимается погубить своего героя, обречь его на смерть. Раз за разом автор спасает Августа от поражения или гибели, этот авантюрист всегда получает последний шанс. В процессе работы автор хотел дать название книге «Паулина», но потом отказался. Роман не был назван в честь рассудительного персонажа, он назван в честь Августа, фантазера и бродяги.

Может быть, Гамсун питал к Августу то чувство любви и ненависти, которое он обнаружил в себе с помощью доктора Стрёмме? Во время работы над «Бродягами» и «Августом» он осознал, что и сам мог бы кончить жизнь как Эдварт и Август. В противоположность Августу он сумел претворить свою жажду фантазии в художественное творчество, в то время как крестьянская жизнь помогла ему сохранить себя. Это придало жизни Гамсуна гораздо более значимый смысл, нежели одно только творчество, он обрел также и любовь, что в романе является стезей Эдварта.

«Willkommen Knut Hamsun!»^{88}

Долгие годы Гамсун мечтал поехать в Германию. За исключением поездки в Стокгольм для получения Нобелевской премии, Кнут и Мария Гамсун никогда не были за границей вместе. И вот в середине января 1930 года началось их путешествие на поезде, который должен был провезти их через шесть стран. Сначала Берлин — это была главная цель, а потом — Ницца. Так они смогут обмануть зиму и снова попасть в весну.

С ними поехал и Туре, который в это время еще выздоравливал после перенесенной операции на горле, а также его молодой учитель, в обязанности которого входило позаботиться о том, чтобы Туре не отстал в учебе во время тех месяцев, что будет продолжаться путешествие.

Сам Гамсун еще не решил, сколько времени они пробудут за границей.

По приезде в Германию сразу стало ясно, что здесь Гамсуна уже ждали. Газеты сообщали о том, что его первое посещение Германии состоялось в 1896 году — это был Мюнхен. Многие берлинские газеты на своих первых страницах приветствовали норвежского отшельника, который наконец-то выбрался из своей холодной берлоги в Германию. «Willkommen Knut Hamsun!» Журналисты, фотографы, почитатели таланта, все в Берлине жаждали воочию увидеть своего кумира. Когда Гамсун в сопровождении домочадцев приехал в отель «Централь» на Фридрих-штрассе, навстречу им устремились новые толпы почитателей его таланта, жаждущие получить автограф и поговорить с писателем, произведения которого они читали и о котором так много писала пресса.

В Берлине всем хотелось на него посмотреть, но Кнут Гамсун почти не выходил из отеля.

Вскоре его номер заполнился цветами, письмами и подарками от нагрянувших неистовых поклонников и репортеров. Охотники за новостями оказались столь бесцеремонными, что Гамсун поручил Туре и его учителю по очереди дежурить у входа в отель. Потом стали помогать и сотрудники отеля. И тем не менее одному американскому корреспонденту удалось проникнуть в номер Гамсуна и спрятаться там, он был обнаружен и выведен прочь.

Через два дня они покинули Берлин, чтобы ехать дальше.

Туре послали взять такси и проследить за тем, чтобы во время отъезда никаких журналистов ни в вестибюле отеля, ни на улице не было. По сигналу сына, означавшему, что путь свободен, Гамсун спустился последним из всех, благополучно миновал холл и направился в сторону автомобиля. Он уже намеревался захлопнуть дверцу, как вдруг около автомобиля возникла девушка с букетом роз.

Задыхаясь, она произнесла:

— Ich danke Ihnen für Victoria.

— Что она говорит? — спросил он у Марии, выступавшей в роли переводчика. «Благодарю вас за Викторию», — перевела она. Гамсун взял руку молодой девушки и долго держал ее, не произнося ни слова[367].

Туре с изумлением заметил, как под внимательным взглядом девушки лицо отца покрылось краской смущения.

На следующий день они ехали на поезде по южной Германии. Гамсун был в приподнятом настроении, он смотрел в окно поезда, напевал и время от времени принимался читать книгу Шервуда Андерсона «Черный смех». Позднее Туре тоже получил возможность прочитать эту книгу, на последней странице был следующий комментарий: «Любая фраза из этой книги может быть перенесена в какое угодно место книги, и от этого ничего не изменится в ее содержании»[368].

Букет роз он прикрепил на стену купе. Когда цветы завяли, Гамсун отметил это с большим огорчением, что вызвало раздражение Марии.