Гамсун. Мистерия жизни

Наконец пьесу в переводе Тираспольской напечатали – и пресса тут же отозвалась язвительными рецензиями.

Когда же Гамсун предложил «Знанию» свой новый роман, Горький и Пятницкий ответили, что не могут его взять, потому что нет переводчика.

На этом история трехлетнего сотрудничества Гамсуна и Горького заканчивается. Она – еще один штрих к очень непростому характеру великого норвежского писателя.

* * *

К России Гамсун всегда благоволил и считал, что «неестественный альянс между Англией и Россией скоро прекратит свое существование». Тем не менее он не считал для себя возможным поддерживать Россию в ее союзе с Англией.

Он писал Георгу Брандесу: «У меня могли бы быть достаточно веские основания, чтобы поддержать дружбу с Россией, из этой страны я получил больше „вознаграждений“, чем когда-либо получу из Германии. К примеру, Художественный театр в Москве заплатил мне больше, чем я того заслуживал, я получил оттуда около сорока тысяч крон. Мне следовало бы помнить об этом и выразить свои симпатии союзникам, но я этого не сделал».

Гамсун никогда не был настроен против русского народа. Ни одна культура и литература не производила на него столь сильного впечатления.

В 1899 году писатель совершил путешествие по России и Кавказу и описал свои впечатления в книге «В сказочной стране». В ней он много говорит о русских людях и о русской литературе.

«Славяне, – писал Гамсун, – народ будущего, властители мира, первые после германцев! Лишь у такого народа, как русский, могла появиться такая великолепная, возвышенная и благородная литература!

...Русская литература велика и многообразна. Эта необъятность объясняется размерами страны и размахом русской жизни. Россия безгранична. Я оставляю в стороне Ивана Тургенева. Он был европеец, француз, в той же степени, что и русский. Героям Тургенева не свойственна та безоглядность, та способность совершать непредвиденные поступки, которая отличает только русских людей».

Гамсун считал, что у русского народа такая здоровая и неиспорченная суть, что это позволит ему играть в мире решающую роль, когда время Запада истечет.

* * *

Забежав вперед, скажем, что в 1929 году в связи с семидесятилетием Гамсуну было предложено стать почетным членом многих писательских, театральных и общественных организаций и союзов. Некоторые почести писатель согласился принять, некоторые – отверг. Так, он отказался принять Серебряный крест Союза писателей Норвегии, за что его немедленно обвинили в надменности. А вот почетным членом МХАТа, который он считал «лучшим театром в мире», Гамсун стать согласился. В телеграмме он писал:

«Господин директор Данченко!

Я тронут Вашей сердечной телеграммой и глубоко признателен Вам за честь, которую Вы мне оказываете, предлагая стать почетным членом Вашего театра, самого прекрасного театра в мире. С благодарностью принимаю Ваше предложение.

Уважающий Вас Кнут Гамсун».

Из России пришли поздравления от Максима Горького и Александры Коллонтай. В телеграмме Коллонтай писала, что влияние Гамсуна на таких писателей, как Андреев, Бунин, Зайцев и Соллогуб, неоспоримо. Вряд ли найдется хоть один русский писатель начала века, кто не был поклонником великого норвежца – Б. Пастернак, К. Паустовский, А. Блок, И. Эренбург и многие другие.

Телеграмме Коллонтай Гамсун обрадовался, а вот от чести именоваться почетным членом Академии наук СССР отказался. В благодарственной телеграмме он написал:

«Глубокоуважаемая госпожа Коллонтай!

Вы, несомненно, поверите, что я искренне обрадовался Вашей сердечной телеграмме. От всего сердца хочу поблагодарить за дружеские слова. Однако это слишком большая честь для меня – стать почетным членом Академии наук и художеств Вашей страны. Я искренне прошу Вас передать Академии мою чистосердечную благодарность и объяснить, что я всего лишь земледелец и писатель, который не может иметь какого-либо отношения к академиям, я лишь крестьянин.

Ранее я отклонил подобное предложение из другой страны.

Уважающий Вас Кнут Гамсун».

Глава десятая ПЕРВЫЙ БРАК

Уделив внимание отношению Гамсуна к России и его непростым деловым связям с нашей страной, мы сильно забежали вперед. Теперь самое время вернуться в 1895 год...