Ган Исландец

— То есть ты намѣренъ воспользоваться моими услугами. Напрасный трудъ! Я оказываю услуги только тѣмъ, кому надоѣла жизнь.

— Изъ твоихъ словъ я вижу, что ты именно тотъ человѣкъ, котораго мнѣ нужно, — замѣтилъ незнакомецъ, — но меня смущаетъ твой ростъ… Ганъ Исландецъ великанъ, не можетъ быть, чтобы ты былъ Ганъ Исландецъ.

— Вотъ въ первый разъ еще сомнѣваются въ этомъ передо мною.

— Какъ! Такъ это ты!

Съ этимъ восклицаніемъ незнакомецъ приблизился къ малорослому.

— Но говорятъ, что Ганъ Исландецъ колоссальнаго роста?

— Придай славу мою къ росту и увидишь, что я выше Геклы.

— Неужели! Но пожалуйста отвѣчай толкомъ, точно-ли ты Ганъ, родомъ изъ Клипстадура въ Исландіи?

— Не словами отвѣчаю я на подобный вопросъ, — промолвилъ малорослый, поднимаясь съ своего сидѣнья, и взглядъ который онъ кинулъ на неблагоразумнаго незнакомца, заставилъ послѣдняго отступить шага на три.

— Пожалуйста, ограничься этимъ взглядомъ, — вскричалъ незнакомецъ почти умоляющимъ голосомъ и посматривая на порогъ галереи, какъ-бы раскаиваясь, что переступилъ его: — твои личныя выгоды привели меня сюда…

Войдя въ залу, вновь прибывшій, мелькомъ взглянувъ на малорослаго, могъ сохранить свое хладнокровіе; но когда обитатель Арбарскихъ развалинъ поднялся съ лицомъ тигра, съ мощными членами, окровавленными плечами, едва прикрытыми еще свѣжей шкурой, съ огромными руками, вооруженными когтями, и съ пылающимъ взоромъ, отважный незнакомецъ содрогнулся, подобно неосмотрительному путнику, который, полагая, что ласкаетъ угря, вдругъ почувствуетъ жало змѣи.

— Мои выгоды? — повторило чудовище: — ужъ не пришолъ-ли ты сообщить мнѣ, что можно отравить какой-нибудь источникъ, сжечь какую-нибудь деревню или перерѣзать горло какому-нибудь мункгольмскому стрѣлку?..

— Можетъ быть. Выслушай меня. Норвежскіе рудокопы взбунтовались, а тебѣ извѣстно какими бѣдствіями сопровождается каждое возмущеніе…

— Да, убійствомъ, насиліемъ, святотатствомъ, пожаромъ, грабежомъ.

— Все это я предлагаю тебѣ.

Малорослый расхохотался.

— Нуждаюсь я въ твоемъ предложеніи!

Свирѣпая насмѣшка, звучавшая въ этихъ словахъ, заставила снова содрогнуться незнакомца. Однако онъ продолжалъ:

— Отъ имени рудокоповъ я предлагаю тебѣ стать во главѣ возмущенія.

Одну минуту малорослый хранилъ молчаніе. Вдругъ на мрачной физіономіи его появилось выраженіе адской злобы.

— Такъ ты отъ ихъ имени предлагаешь мнѣ? — спросилъ онъ.

Этотъ вопросъ, повидимому, смутилъ вновь прибышаго; но онъ успокоился, будучи увѣренъ, что остался неузнаннымъ своимъ страшнымъ собесѣдникомъ.

— Для чего же взбунтовались рудокопы? — спросилъ послѣдній.

— Чтобы освободиться отъ тягости королевской опеки.

— Только для того? — спросилъ малорослый тѣмъ-же насмѣшливымъ тономъ.

— Они хотятъ также освободить мункгольмскаго узника.

— Такъ это единственная цѣль возстанія? — повторилъ малорослый тѣмъ-же тономъ, приводившимъ въ смущеніе незнакомца.

— Я не знаю другой, — пробормоталъ онъ.

— А! Ты не знаешь другой!

Эти слова произнесены были тѣмъ же ироническимъ тономъ. Незнакомецъ, чтобы скрыть смущеніе, вызванное ими, поспѣшно вытащилъ изъ подъ плаща тяжелый кошелекъ, который кинулъ къ ногамъ чудовища.

— Вотъ плата за твое предводительство.

Малорослый оттолкнулъ кошель ногою.

— Не надо. Неужто ты думаешь, что если бы мнѣ понадобилось твое золото или кровь, я сталъ бы дожидаться твоего позволенія.

Незнакомецъ отступилъ съ жестомъ удивленія и почти ужаса.

— Этотъ подарокъ королевскіе рудокопы поручили мнѣ передать тебѣ…

— Не надо, еще разъ говорю тебѣ. На что мнѣ золото? Люди охотно продаютъ свою душу, но никогда — жизнь. Ее надо брать силою.

— Такъ я передамъ предводителямъ рудокоповъ, что грозный Ганъ Исландецъ не хочетъ принять начальство надъ ними?…

— Не приму.

Эти слова, произнесенныя отрывистымъ тономъ, повидимому, непріятно поразили мнимаго посланца возмутившихся рудокоповъ.

— Такъ не примешь? — спросилъ онъ.

— Нѣтъ! — отвѣтилъ малорослый.

— Ты отказываешься принять участіе въ мятежѣ, который принесетъ тебѣ столько выгодъ!

— Я предпочитаю одинъ грабить фермы, опустошать деревни, убивать крестьянъ и солдатъ.

— Но подумай, что, принявъ предложеніе рудокоповъ, ты можешь быть увѣренъ въ своей безнаказанности.

— Что же, все именемъ рудокоповъ обѣщаешь ты мнѣ безнаказанность? — спросилъ смѣясь малорослый.

— Не скрою отъ тебя, — отвѣчалъ незнакомецъ съ таинственнымъ видомъ: — что обѣщаю это отъ имени могущественнаго лица, заинтересованнаго въ возстаніи.

— Да само это могущественное лицо, увѣрено ли оно, что его не вздернутъ на висѣлицу?

— Если бы ты зналъ его, ты не сталъ бы такъ недовѣрчиво качать головой.

— А! Въ самомъ дѣлѣ! Кто же это такой?

— Я не имѣю права открыть его имя.

Малорослый приблизился и хлопнулъ по плечу незнакомца все съ тѣмъ же сардоническимъ смѣхомъ.

— Хочешь, я назову тебѣ его?

Движеніе испуга и уязвленной гордости вырвалось у человѣка въ плащѣ. Онъ не ожидалъ такого грубаго вызова и дикой фамильярности чудовища.