Гангстер вольного города 2 (СИ)

Тут он припомнил мне одну ситуацию, когда у местных вояк, служащих на границе, вынесли экспериментальное вооружение. И когда я подтвердил, что это и есть тот самый груз, Торин изменился в лице.

И я прекрасно его понимал.

На оружии стояли метки вояк, и если его с ним поймают, то никакой парламент уже не спасёт. Казнят — и все на этом. Пришлось его заверить, что у меня есть потрясающий специалист, способный зачистить каждый ствол так, что никакой военный суд не поймёт, откуда оно взялось. Нет, разумеется, поймёт, но доказательств не будет.

На этом, к слову, мы и порешали. Марьяну пообещали не трогать и в скором времени начать подготовку к свадьбе. Как только её подлечат… Девушке выделят шатёр вблизи шатра Чоабы, и больше никто её не обидит.

Барон дал слово!

И…

Торину не терпелось поскорее всё это увидеть, но я его притормозил. Сказал как есть: мне нужно спасти одного человека, который будет полезен моему бизнесу. Волшебное слово «бизнес» сработало на ура. Чоаба согласился.

А я…кое-что сделал напоследок.

— Завтра в первой половине дня нужно собрать как можно больше копателей у входа в ваш лагерь.

— Зачем? — удивился Чоаба, все ещё не поднимая со стульев своей грузной задницы. — Траншею рыть хочешь?

— Будем откапывать вооружение, — улыбнулся я. — Его очень много.

* * *

Через пять минут, как я закончил «приём» цыганского барона, Кит уже вёз меня в сторону того места… где была изнанка. И самым увидительным для меня стало то, что пройти в неё оказалось не таким сложным мероприятием.

Точнее, проехать.

Дед, охраняющий это место, действительно бухал и делал это с гордостью на лице. Поэтому пропустил нас в «свой» мир просто и без оплаты.

Стоило нам приехать на прииск, как что я, что Китов поняли: адвоката нет. Человек, которого Кит поставил из «местных» у входа, спустя ещё пару минут после того, как мы все осмотрели, доложил, что никто не выходил. Значит, Филинов где-то здесь.

— Да твою мать! — озлобился я, хлопая дверью машины. — Куда его черти угнали?

— Не могу знать, шеф, — пожал плечами Кит, пялясь куда-то вдаль. — Может, его уже прибили и закопали?

— Может, — согласился я. — Но тогда бы уже хоть кто-то вышел.

Работяга из местных, которого за червонец нанял Китов, подошёл к нам с надеждой, что получит копеечку сверху. И я бы послал его к чертовой матери, если бы не платок в его кармане. Платок, так скажем, был совсем ему не по статусу.

На вопрос: откуда у него такая дорогая вещица, да ещё и, как оказалось, с инициалами Филинова, тот ответил, мол, кровь из носу пошла, а добродушный адвокат не пожалел ради жалкого раба кусочка дорогой ткани.

Платок и стал ключом к разгадке.

Скомкав его в руке, я представил, что вливаю в неё энергию, и стрелочка, появившаяся в воздухе, никак не могла обманывать.

— Есть! — воскликнул я. — Кит, заводи машину, я покажу дорогу!

Мой компаньон, конечно, удивился такому развитию событий, но спрашивать ничего не стал. Через десять минут мы замерли у леса, где стояла уже другая машина.

А затем мы обнаружили избу, у забора которой притаилось четверо. Три каторжного вида молодчика, а с ними — собственной персоной Бакланов. На него Китов тут же показал пальцем.

Пришли мы вовремя. Очень вовремя.

— Аркадий, выходи! Мы знаем, что ты там! — Бакланов, выродок из прокураторы, про которого рассказывал «гадости» Паша, громко произнёс имя адвоката.

Даже как-то протяжно, что ли. Издевательски. Не дождавшись ответа, он с притворным миролюбием развёл руки в стороны, запевая новую песню. Мы замерли в десяти метрах за их спинами. Прямо за высоким кустарником возле их машины.

— Мы просто хотим поговорить.

Бакланов продемонстрировал пустые руки, однако под пиджаком отчетливо виднелась кобура.

— Если они вернутся к машине и нас заметят… — прошептал я, держа пистолет в руках. — Короче, рыпнутся на нас — сразу стреляй.

Но…

Один из людей Бакланова неожиданно дёрнулся с места, но побежал не к нам, а вокруг здания. Затем, правда, что-то доложил боссу. К нам так никто и не повернулся. Неужели в этом полумраке нас не видно!?

— Не подходи, у меня ружье. На всех патронов не хватит, но двоих завалю! — закричал почти сразу же в окно адвокат.

Молодчики в ответ заржали. Бакланов, театрально смахивая слезы с лица, гаркнул:

— Мы знаем, что ружья у тебя нет. Может, пистолетик какой, не больше. Выходи, мы просто заберём у тебя дорчдрингенд и всё.

— Ну конечно! Ты загнал меня как зверя, чтобы просто отпустить. Что на той изнанке такого ценного? — парировал Филинов, и я напрягся.

— Значит, — голос Бакланова сменил тональность и стал жёстче, — смог пробиться. А говорили, что у тебя только первый уровень. Жаль. Мне искренне жаль, что ты не послушал меня и не отдал его.

— Он сам от тебя ушёл, — прокричал адвокат в окно.

«О чем они вообще говорят? Что за дроч… дрочд… ой, нахер!»

В здание ни один из противников не заходил, но все стояли снаружи так, чтобы один смотрел на левый край здания, двое, в том числе сам Бакланов, — по центру, а ещё один — на правый.