Гангутское сражение. Морская сила

Теперь, в Лондоне, долгими вечерами и ночами просиживал он, собираясь с мыслями, излагал свое видение для обновления жизни в России.

Накануне нового, 1713 года решился поделиться своими замыслами с царем:

«При сем доношу вашему величеству, — писал он, сообщая о покупке кораблей, — между повелительными вашими указы, в свободное время, будучи здесь, прилежно потщился выбрать из правления уставов здешнего английского государства и прочих европейских, которое приличествует токмо самодержавию, а не так, как республикам или парламенту, по которому учинить в ваших государствованиях в прибылях, как внутренних, так и внешних, вновь доходы великие, которые еще у нас неведомые, а людям ни малой тягости не будет; такожде всенародное обучение во всяких свободных науках и во всяких художествах может исправиться и сравнятися в краткое время со всеми лучшими европейскими государст-вы, по образу, как и здесь сочиняется ныне, и ежели в. в-во изволите ко мне премилостивый свой указ прислать при подписании вашей властной монаршей руки, чтоб оное прислать, я немедленно сие учиню пунктами со всякою аккуратностью и демонстраци-ею и пришлю с нарочным курьером».

Канцелярией у Салтыкова с недавних пор заведы-вал секретарь Василий Шапкин. Его рекомендовал Федору сам Алексей Макаров, кабинет-секретарь царя Петра, которому Василий приходился племянником. Весьма прилежный и аккуратный, окончивший в свое время Навигацкую школу, он вел переписку с многочисленными коммерсантами, предлагавшими на продажу военные суда. Салтыков доверял ему оформлять и денежные документы. Кроме всего прочего, Василий обладал убористым каллиграфическим почерком. Все взгляды и размышления пропозиций, как называл их Федор, секретарь заносил в особую тетрадь.

День за днем трудился Салтыков, кратко излагая свое видение издалека многих сторон жизни в России, которые знал не понаслышке, а главное, предлагал верные, на его взгляд, меры по переустройству.

Были здесь и рассуждения о духовных, воинских, гражданских чинах, о мастеровых людях, боярских сынах и крестьянах, о школах и обучении простого народа.

Частенько Шапкин не понимал суть рассуждений Федора, все же допытывался, для чего все это.

— А того для, Василий, — обычно пояснял Салтыков, — што народ наш российский такие же чувства и рассуждения имеет, как и прочие европейские народы, токмо его потребно обучать и к верному пути направить.

Особо Салтыков выделял давнюю задумку об освоении сибирских земель, где он прожил почти десять лет. Так он и озаглавил свои позиции «О Сибири», в которых предлагал царю:

«Первое.

Велеть построить корабли на Енисейском устье и на иных реках, понеже оной реки устье позади Ледовитого моря, и в Сибири от Енисейского устья до Китая все надлежит вашему владению оной морской берег.

Второе.

И теми кораблями, где возможно, кругом сибирского берега велеть проведать, не возможно ли найти каких островов, которыми бы мочно овладеть под ваше владение.

Третье.

А ежели таких островов и не сыщется, мочно на таких кораблях купечествовать в Китай и в другие островы, такожде и в Европу мочно отпускать оттуда леса, машты и доски, смолу и тар, понеже там изобилство великое лесов, а здесь, в Европе, зело в том великая нужда и дороговизна, и в том будет в государстве прибыль великая; а лесов там, в Сибири, великое множество…»