Ганнибал

Итак, у нас есть сейчас две книги, посвященные Ганнибалу. При этом книги совершенно разные, и читателю будет очень любопытно сравнить их. Шифман — историк и специалист по семитическим языкам. Стиль его академичен и зачастую несколько труден для широкой публики. Лансель же — археолог, и это придает его книге особое своеобразие. Он всегда больше доверяет не письменным источникам, а тому, что выкопано из земли. Каждый, кто пишет о Ганнибале, начинает свой рассказ с описания Иберии, ибо детство карфагенского героя прошло в этой суровой и дикой стране. Обычно историки поступают следующим образом. Они приводят так называемые этнографические экскурсы, то есть описания быта и нравов иберов, принадлежащие перу античных путешественников. А Лансель вместо этого подробно рассказывает об археологических находках, сделанных в испанских городах. И это иногда совершенно меняет наше представление о тогдашней Иберии. Точно так же, желая определить границы пунийских владений в Испании, он привлекает не свидетельства древних историков, а данные раскопок. Оказывается, например, что во второй половине III века до н. э. испанские рудники были реорганизованы. Лансель делает вывод, что эта реконструкция связана с тем, что рудники попали в другие руки, именно в руки пунийцев. Это блестящий пример использования археологических данных в истории! Очень убедительны и очень интересны также соображения автора о том, что после битвы при Заме Карфаген благоденствовал и жил много лучше, чем его беспокойный победитель.

Особый интерес проявляет Лансель к топографии. Он прослеживает все передвижения своего героя буквально шаг за шагом. Выясняет, где находятся все места и местечки, через которые проходил пуниец, где он форсировал Рону, где спустился с Альп, где происходили все его знаменитые битвы с римлянами. Все это выяснено с точностью до метра.

И стиль Ланселя также резко отличается от того, к которому мы привыкли. Он пишет просто, легко и, я бы сказала, бойко. Он всячески стремится приблизить к нам события того далекого времени и сделать их более понятными современному человеку. Поэтому на страницах его книги читатель найдет и античный милитаризм, и национализм, и даже «холодную войну»! Часто рассказ буквально захватывает нас. Когда автор описывает битву при Требии, мы прямо видим и эту ледяную реку, и заросли, где скрывались пунийцы, и солдат Ганнибала, греющихся у костра. Или, например, все мы знаем, что тело консула Фламиния не могли найти после боя. А Лансель пишет, что, вероятно, это произошло потому, что его убийца, родом галл, отрубил ему голову и как победный трофей доставил домой. Какая яркая подробность!

Но самой главной особенностью книги Ланселя является глубокая восторженная любовь к своему герою. Эта черта мне лично особенно импонирует. Эта любовь заставляет его смело вступить в бой со всей античной традицией. Дело в том, что античные историки столь же восхищались умом и талантами пунийца, сколь ужасались его жестокости, коварству и алчности. Эти обвинения, как лейтмотив, проходят по всей литературе древности. Вот против этой-то традиции и выступает автор. Не всегда при этом он строго объективен. Напротив. Он горяч и пристрастен. Представляя впервые своего героя читателю, Лансель приводит знаменитую характеристику Ливия, который рисует Ганнибала существом, в котором гений сочетался со злодейством (Liv., XXI, 4).Автор отвергает его сообщения. Действительно, Ливий здесь выступает скорее как ритор, чем как историк. Ливию нельзя верить, говорит Лансель. И он противопоставляет римскому автору Полибия. Полибий, по его словам, дает совершенно объективную и достоверную характеристику Ганнибала, притом характеристику не только благоприятную, но прямо восторженную. Мы, разумеется, ожидаем, что автор сейчас эту характеристику приведет. Но напрасно. Ее нет [6].