Ганнибал

– Дальше по улиц, квартал отсюда, там раньше был бюро выдачи водительский права.

– Если я не вернусь через час…

Он посмотрел на часы:

– У меня через полчаса кончился день.

Так! Ну, с меня хватит, черт бы вас всех подрал!

– Знаете что вы сейчас сделаете, сэр? Сядете в своей конторе и будете ждать, пока я не верну вам ключи. Если я не вернусь через час, позвоните вот по этому телефону – номер указан на карточке, и сообщите им, куда я отправилась. Если вас не окажется на месте, когда я вернусь – закроете офис и уйдете домой – я завтра же утром лично доложу о вас вашему начальству. А кроме этого… кроме этого, вас еще проверят из Налогового управления и из Бюро иммиграции и… натурализации. Вы все поняли? Я жду ответа, сэр.

– Да, я буду вас ожидать. И не надо так говорить.

– Премного вам благодарна, сэр, – сказала Старлинг.

Сторож взялся обеими руками за перила, чтобы облегчить себе обратный подъем на тротуар, и Старлинг слышала его неровные удаляющиеся шаги, пока они не стихли вдали. Она толчком распахнула дверь и ступила на площадку пожарной лестницы. Забранное решеткой окошко, почти под потолком, пропускало внутрь серый свет. Она хотела было запереть за собой дверь, но потом просто завязала цепь внутри узлом, чтобы иметь возможность выйти, если потеряет ключ.

В предыдущие разы, когда Старлинг посещала спецбольницу для бесед с доктором Лектером, она входила через главный вход, поэтому теперь ей потребовалось некоторое время, чтобы сориентироваться.

Она поднялась по пожарной лестнице на второй этаж. Матовые окна пропускали внутрь совсем мало света, так что в помещении царил полумрак. Старлинг включила свой мощный фонарь, с его помощью нашла выключатель и зажгла верхнее освещение – в разбитой люстре еще горели три лампочки. На столе в приемной валялись оголенные концы телефонных проводов.

В здании явно не раз побывали вандалы, вооруженные баллончиками с краской. Стену приемной украшали восьмифутовое изображение фаллоса с яичками и надпись: «Отсоси, маманя!»

Дверь в кабинет директора была распахнута. Старлинг остановилась на пороге. Именно сюда она явилась, выполняя свое первое задание в ФБР, когда была еще курсантом, когда еще всему верила, считала, что, если сумеешь хорошо выполнить задание, сумеешь отличиться, тогда тебя примут, невзирая на расу, веру, цвет кожи, национальность, происхождение, а также на то, относишься ты к категории «старых добрых приятелей» или нет. Из всего этого теперь остался только один пункт, в который она еще верила: что она может отличиться.

Вот здесь директор спецбольницы Чилтон подал ей свою сальную лапу и пытался купить ее по дешевке. Здесь он пытался торговать своими секретами, подслушивал и, считая себя не менее умным, чем Ганнибал Лектер, добился принятия решения, которое позволило Лектеру бежать, пролив при этом столько крови.

Стол Чилтона по-прежнему стоял в кабинете, но стула уже не было – его было легко утащить. Ящики стола были опустошены, валялась только пачка «алка-зельцер». Шкафы для документов тоже стояли на своих местах. Замки в них были простенькие, так что бывший технический оперативный сотрудник Старлинг вскрыла их менее, чем за минуту. Она могла бы воспользоваться своим сотовым телефоном и вызвать наряд городской полиции, чтобы они вместе с нею спустились в подвал. Она могла бы попросить и Балтиморское отделение ФБР прислать ей в помощь еще одного агента. Но серенький день уже клонился к вечеру, и она не успевала избежать часа пик на шоссе в Вашингтон, даже если бы уехала прямо сейчас. А если подождать, будет еще хуже.

Она оперлась о пыльный стол Чилтона и попыталась прийти к какому-нибудь решению. Что ее влечет сюда? Действительно ли она считает, что в подвале могут еще оставаться архивные документы, или ее просто тянет на место, где она впервые встретилась с Ганнибалом Лектером?

Если работа в правоохранительных органах позволила Старлинг узнать о себе хоть что-то новое, так это то, что она вовсе не склонна искать приключений на свою голову и была бы вполне счастлива, если бы ей никогда больше не пришлось испытывать страх. Но ведь в подвале действительно могут оставаться документы. И это легко выяснить всего за пять минут.

Она прекрасно помнила лязг тяжелых дверей отделения строгого режима – как они захлопнулись за нею впервые, тогда, семь лет назад. На тот случай, если кому-нибудь вздумается захлопнуть их за нею и на этот раз, она позвонила в Балтиморское отделение и сообщила, где она находится, и договорилась, что перезвонит через час, чтобы сообщить, что благополучно выбралась оттуда.